Луи Бриньон - Трон Зевса

— Древний амфитеатр! — восторженно воскликнула Александрова, созерцая представшую перед ними картину. Несколько мгновений все четверо смотрели на амфитеатр, а затем профессор Коэл демонстративно поклонилась Боуду. Того несколько озадачил этот поклон. Всё должны были разъяснить слова профессор Коэл.

— У меня просто нет слов, Джеймс, — с восхищением глядя ему в глаза, произнесла она, — как ты смог по этому знаку определить, что существует ещё один выход? Просто уму непостижимо. Я столько времени рядом с тобой, и каждый раз удивляюсь твоим способностям находить решения…

— С чего ты взяла, что я нашёл выход по тому знаку? — удивлённо спросил у неё Боуд.

— А разве…нет? — растерянно спросила профессор Коэл.

— Конечно, нет. Для того, чтобы найти второй выход, не нужно было обладать большим умом. Об этом говорила Сивилла, когда отправляла молодого человека. Я просто поискал второй выход, и всё. Там было всё так же, как и при входе в пещеру. Так что мне не составило труда открыть выход наружу.

— Я ничего не понимаю!

— Я тоже! — подала голос Александрова. — В таком случае, зачем вы показывали нам этот знак?

— Он меня сразу заинтересовал, — после короткого молчания ответил Боуд и сделал жест рукой, приглашая всех следовать за ним. Едва все двинулись с места, как он продолжил:

— Я с самого начала определил несколько важных моментов. Два из них были особенно важны.

Первый — это невозможность отыскать молодого человека, поскольку мы не знаем, куда он мог направиться. И второй. У нас оставалась Сивилла, и всё, что с ней было связано. Для начала- слова.

Я много размышлял над ними и не мог избавиться от мысли, что именно в них и есть разгадка.

Так и не сделав определённого вывода, я обратил внимание на её поступки. По сути, их всего было два. Когда она стояла в источнике, и когда вышла из него и положила руку…на камень. Источник я сразу отмёл, едва увидел, а вот камни… их я осмотрел очень внимательно. Как мне видится,

Сивилла положила руку именно на этот камень со знаком, показывая нам правильный путь. Я решил проверить свою догадку. Выйдя сюда и увидев амфитеатр, я стал осматривать камни и…

— И? — в один голос выдохнули обе женщины. В этот момент они достигли нижней площадки амфитеатра. Боуд подвёл их к отдельно стоящей плите и указал рукой на знак в верхней части. Он был в точности такой же, как и в пещере.

— И что это значит? — недоумённо спросила профессор Коэл.

— Сейчас узнаем!

Боуд оглянулся по сторонам. Заметив одиноко лежащий камень, он подошёл и поднял его. Затем вернулся обратно и стал изо всех сил бить булыжником по плите. Отец Джонатан слегка оживился, увидев, как по плите пошли трещины. Он вообще последние часы не подавал признаков хоть малейшей заинтересованности, словно отрешившись от всего, и постоянно о чём- то напряжённо думал. Отчего лицо стало совершенно хмурым. Возможно, его могло разочаровать собственное бессилие. Ведь прежде он таким не был. Тем временем лёгкий хруст возвестил о том, что плита, наконец, поддалась усилиям Боуда и раскололась. Как и предполагал Боуд, она оказалась…

пустотелой. Внутри плиты была выдолблена квадратная выемка. А в выемке…несомненно, что–то находилось, и оно было почти такого же цвета, что и сам камень. — Похоже на кость, — пробормотал

Боуд, разглядывая предмет.

— Сейчас увидим, — профессор Коэл извлекла из сумочки белые перчатки, которые всегда имела при себе и, натянув их на руки, осторожно извлекла предмет, который действительно напоминал своими очертаниями кость. Вместе они некоторое время рассматривали предмет, а потом, почти одновременно, пришли к одному и тому же выводу:

— Пергамент! — глядя на профессора Коэл, заявила Александрова.

— Скорее всего, — согласилась та, — попробуем его открыть. Хотя велика вероятность, что он сильно повреждён. И форма странная, и краёв не видно…

— Ни в коем случае! Этого нельзя делать, — несколько резко возразила ей профессор Коэл и уверенно продолжила: — Судя по виду, он пролежал здесь не одно столетие. А если так, он просто превратится в прах, если мы попытаемся его вскрыть. Делать это необходимо только в лаборатории. Только там мы сможем избежать негативных последствий при вскрытие артефакта. К тому же, у меня подозрение, что пергамент пропитан неким составом. Цвет слишком странный, неестественный. Возможно, именно по этой причине он так хорошо сохранился. Так или иначе, мы не можем рисковать.