Лесли Хартли: У. С.

За день он выходил на улицу несколько раз и не заметил ничего необычного. Так что когда наступила суббота и никакой открытки не последовало, страхи его улеглись почти совсем. Он даже чуть было не позвонил в полицию сказать, чтобы не беспокоились и никого не присылали.

Свое слово они сдержали и действительно прислали кого-то. Во второй половине дня, как раз в то время, когда чаше всего появляются приезжающие на уик-энд гости, он направился к дверям и меж двух незажженных фонарей увидел полицейского, первого, какого ему довелось увидеть на Шарлотт-стрит. По тому облегчению, которое он испытал при виде его, он понял, в какой тревоге он жил. Он почувствовал себя теперь в большей безопасности, нежели за всю свою жизнь, и даже чуточку стыдился того, что причинил лишние хлопоты и без того занятым людям. Может, ему нужно пойти и поговорить со своим неизвестным защитником, предложить ему выпить чашку чая или пропустить стаканчик? Было бы недурно услышать, как он посмеется над фантазиями Уолтера. Но нет. Его безопасность, как ему казалось, будет больше обеспечена, если будет исходить из безличного, анонимного источника. «Охрана полиции» звучит куда внушительнее, чем какой-нибудь «констебль Смит».

Выглянув несколько раз из верхнего окна — ему не хотелось, стоя в дверях, разглядывать его в упор — он убедился в том, что его страж по-прежнему на месте. Один раз, ради пущей достоверности, он попросил свою домоправительницу проверить это странное явление. К его огорчению, вернувшись назад, она сказала, что никакого полицейского не видела. Но у нее было не в порядке с глазами, и когда Уолтер отправился туда несколько минут спустя, он совершенно отчетливо увидел его. Разумеется, полицейский не должен стоять на месте, и, когда смотрела миссис Кендал, он, должно быть, отошел.

Работать после ужина противоречило заведенному им порядку, но в этот вечер ему работалось. Он был в ударе. Им овладел какой то экстаз: слова сами текли из-под его пера. Было бы глупо смирять творческий порыв ради того, чтобы побольше поспать. Дальше, дальше. Правы те, кто говорит, что позднее время — это время работы. Когда домоправительница зашла пожелать ему спокойной ночи, он едва оторвал от работы глаза.

В его теплой уютной комнатке, словно чайник на огне, пела тишина. Даже звонок он услышал лишь после того, как позвонили несколько раз.

Гости? В такой час?

С дрожью в коленях направился он к дверям, едва сознавая, что он ожидал за ней увидеть. Каково же было его облегчение, когда, отворив ее, он увидел занимавшую весь дверной проем высокую фигуру полицейского. Не дожидаясь, пока тот заговорит, он воскликнул:

— Входите, входите, любезный.

Он протянул руку, но полицейский ее не взял. — Вы, должно быть, продрогли там. Не знал, однако, что идет снег, — прибавил он, заметив снежинки на плаще и каске полицейского. — Заходите, погрейтесь.

— Благодарю, — ответил полицейский. — Я не прочь.

Уолтер довольно неплохо разбирался в выражениях, какими пользуются люди этого звания, и понял, что полицейский принял приглашение охотно.

— Сюда, — щебетал он. — Я писал у себя в кабинете. А ведь ей-богу холодно. Я зажгу газ посильнее. Не хотите ли снять теперь свою амуницию? Устраивайтесь, как дома.

— Мне нельзя долго задерживаться, — сказал полицейский. — У меня, как вы хорошо знаете, работа.

— О да, — сказал Уолтер, — совершенно дурацкая работа. Синекура. — Он запнулся, задумавшись над тем, может ли полицейский знать, что такое синекура. — Полагаю, вы знаете, в чем дело. Открытки.

Полицейский утвердительно кивнул.

— Но пока вы здесь, со мной ничего не случится, — сказал Уолтер. — Я в такой безопасности… в такой безопасности, как в крепости. Оставайтесь подольше — сколько можно. Выпьем?

— На работе не пью, — сказал полицейский. Стоя по-прежнему в плаще и каске, он огляделся вокруг. — Значит, вот вы где работаете, — промолвил он.

— Да. Я писал, когда вы позвонили.

— Не посчастливилось, я думаю, какому-нибудь бедняге, — сказал полицейский.

— Да почему? — Уолтера резанул его недружелюбный тон, и он заметил, что у полицейского жесткие, похожие на крыжовины глаза.

— Все скажу, погодите минутку, — сказал полицейский, но тут зазвонил телефон. Уолтер извинился и быстро вышел из комнаты.

— Говорят из отделения полиции, — сказал голос в трубке. — Это м-р Стритер?