Антон Фарб - Глиф

(В инете, в отличие от реальной жизни, Женька-Клеврет отличался красноречием и остроумием).

А вот вторая мессага от него была короткой. Не тратя лишних слов, Клеврет то ли умолял, то ли приказывал Ромчику встретиться с ним завтра, в понедельник, в два часа ночи у телецентра. Не больше, мать его, и не меньше.

Ромчик потеребил нижнюю губу, издав длинный вибрирующий звук, покосился на запертую дверь, потом — на балкон, и перевел взгляд на шкаф-купе. Где-то там, в его сумрачных недрах, хранился пятидесятиметровый моток веревки, десяток карабинов, «восьмерка» и альпинистская «беседка» — остатки недолгого увлечения скалолазанием в восьмом классе.

Домашний арест, говорите… Ну-ну.

«Ок, — написал Ромчик Клеврету. — Буду непременно».

Капитана команды «Бегущие кабаны» звали Славик, и он одевался во все военное. Бундесверовские камуфляжные штаны, желтые американские берцы, британский свитер «коммандос», советская зимняя курточка и кепка фирмы «5.11» делали его похожим скорее на мародера, чем на наемника, под которого Славик явно косил. Все впечатление портила интеллигентная физиономия Славика, на которой были написаны и десять классов, и институт с аспирантурой, и кандидатская в процессе, и сидячая работа за компом (очки Славик носил с такими диоптриями, что глаза казались огромными).

Кроме капитана Славика и Белкина, выполняющего роль штурмана, в команде было еще два человека: субтильный, со впалой грудью, мужчина лет сорока, с висячими усами и бегающими глазками, которого звали Русланом (Белкин отрекомендовал его как «нашего краеведа») и угрюмо-молчаливый здоровяк по имени Вова, явный работяга, не совсем понимающий, почему посреди ночи, вместо того, чтобы спать в своей постели, ну или на худой конец, пить водку с друзьями, он катается по городу.

Ника втиснулась между Русланом и Вовой на заднее сиденье старенького, но вполне резвого «Форд-эскорта» с прокуренным салоном, Славик сел за руль, а Белкин расположился рядом, с ноутбуком на коленях. Ровно в полночь на сайте игры появилось первое задание. Вернее, невнятная загадка про дружбу России с Японией, которая каким-то боком оказалась связана с Житомиром. Пока Славик с Белкиным вдвоем вспоминали про фонд помощи жертвам Чернобыля от потомков жертв Хиросимы, Руслан задумчиво теребил усы, а потом изрек тоном непререкаемого эксперта:

— На Музыкалку!

По дороге к району музыкальной фабрики Руслан прочитал короткую лекцию об адмирале Путятине и его роли в подписании договора о дружбе между Российской Империей и Японией, сделав (специально для Вовы) мини-экскурс в политику японского изоляционизма, прерванную эскадрой адмирала Перри.

— А при чем тут Житомир? — спросила Ника.

Тут уже все автоквестовцы стали наперебой ей объяснять, что в Житомире есть речка Путятинка (бывший Путятинский ручей), улица Путятинская, площадь Путятинская и т.д. Руслан же не преминул уточнить, что к адмиралу Путятину местная топонимика отношения, на самом деле, не имеет, а происходит, согласно его теории, от охотничьей терминологии… Ника окончательно утратила интерес. Во-первых, Руслан вызывал у нее почти физиологическую неприязнь — каждый раз, когда он на нее смотрел, его бегающие глазенки приобретали маслянистый блеск, а жестикулируя во время рассказа он то и дело клал ладонь ей на коленку.

А во-вторых, Ника в целом недолюбливала этот подвид — краеведов-краелюбов-краеложцев… Архивные крысы, с обязательной перхотью на плечах, влюбленные в родной Мухосранск и готовые уболтать каждого встречного-поперечного однообразными историями, интересными лишь им самим — эти люди искренне полагали свой Задрипинск самым лучшим местом на Земле, и совершенно искренне не подозревали, что в каждой Тьмутаракани найдется историк-любитель, готовый показать-рассказать-поведать абсолютно однотипные городские легенды и предания…

Наверное, Ника слишком много повидала таких городишек и таких экскурсоводов, чтобы обращать на них внимание.

Приехав на площадь Путятинскую (на самом деле — обычный перекресток с небольшим сквериком поблизости), Славик запросил первую подсказку, получив которую, команда выбралась из машины и занялась поисками кода. Ника же попыталась найти хоть что-нибудь достойное быть сфотографированным. Увы, две-три компашки, распивающие водку на скамейках в сквере, на эту роль не годились, и Ника щелкнула красиво подсвеченный прожектором соседней автостоянки «Институт предпринимательства и современных технологий» (в прошлом — кинотеатр «Первомайский»).