Даниэль Вайс - Первый виток спирали

Плавно, но настойчиво нарастающая головная боль, словно подтверждала своим существованием ее мысли. Такой мир просто не мог быть реальным. Все, чем он мог быть, так это лишь больным продуктом ее воспаленного мозга.

«Ну и как мне теперь отсюда проснуться? — спросила Мари у самой себя. Но ответ на этот вопрос она, естественно, не знала. Кроме того, где-то на заднем плане ее невеселых размышлений вдруг начали маячить еще более мрачные мысли, — А, может, я просто умерла? Может, это и есть ад? Ну, или, там, загробный мир? Или лимб? Или что-то в этом роде?».

Мари почувствовала подступающий к ее горлу тугой комок. Трясущимися руками она достала из рюкзака еще одну таблетку от головной боли и поспешно выпила ее, предварительно разжевав.

«Та-ак! А ну, сейчас же, возьми себя в руки, Мари!! — жестко приказала она самой себе, — И не раскисай! Ведь это, все равно, тебе не поможет, а только сделает еще хуже…».

Вновь осторожно выглянув на улицу и убедившись, что та по-прежнему пуста, Мари опять села на пол и решила попробовать ненадолго уснуть.

«Если весь этот больной мир — всего лишь мой сон, то, может, мне просто нужно уснуть в нем, для того, чтобы проснуться в нормальной реальности?» — размышляла она в попытках хоть немного себя успокоить.

В любом случае, Мари чувствовала во всем своем теле невероятную слабость, и поэтому хотя бы кратковременный отдых ей бы сейчас уж точно не повредил.

«Надо уснуть…, просто попытаться уснуть…», — думала она, стараясь максимально расслабиться. Головная боль стала потихоньку стихать. Очевидно, выпитая ей таблетка уже начинала действовать. Как ни странно, но ее общая разбитость, а также сильная усталость постепенно сделали свое дело, позволив Мари ненадолго провалиться в объятия легкой и хрупкой дремоты.

«Цвырк, цвырк, цвырк…», — услышала Мари сквозь сон. Девушка с огромным трудом разлепила тяжелые веки. «Цвырк, цвырк, цвырк…». Сон уже практически ушел, а странный звук так и остался. Мари вяло огляделась по сторонам, пытаясь вспомнить, кто она, вообще, и где находится.

«Цвырк, цвырк, цвырк, цвырк…» — звук на сей раз повторился слишком близко, а на лицо девушки вдруг упала какая-то длинная, темная тень. Мари вскочила на ноги настолько молниеносно, словно ее резко ударило током. И в ту же секунду, заметив возвышающуюся рядом с ней долговязую, черную фигуру, отпрыгнула назад, больно ударившись спиной об оказавшуюся на ее пути очередную книжную полку.

— Ай-яй-яй-яй-яй…, — с какой-то абсолютно фальшивой, нечеловеческой интонацией протянул длинный худощавый тип с белым, как известка лицом, на котором выделялись большие бесцветные глаза, обрамленные слишком светлыми ресницами, и широкий, похожий на вертикальный разрез рот, что делало незнакомца похожим на тритона или какое-то иное земноводное, — Ты только посмотри, что ты здесь натворила…

«Цвырк, цвырк, цвырк, цвырк..». Мари недоуменно и растерянно огляделась по сторонам, тщетно пытаясь понять о чем, вообще, толкует этот тип.

«А, может, он хозяин этого магазина и решил, что я ему тут устроила беспорядок? — мелькнуло у нее голове, — Ну, в том смысле, как он себе это понимает, конечно…».

— О чем вы говорите? — спросила она вслух, — Я ничего здесь не трогала. Тут практически все так и было…

«Цвырк, цвырк, цвырк…», — вновь повторился странный, навязчивый звук, который явно исходил от долговязого, но Мари никак не могла понять, каким именно образом он его издает. Было похоже, что звук этот исходит непосредственно от черного плаща-дождевика, свободно болтающегося на длинной, субтильной фигуре незнакомца.

— Ай-яй-яй-яй-яй…, — вновь с деланной эмоцией протянул долговязый, как-то криво и неуклюже улыбнувшись ей на один бок. И этот его оскал, который, очевидно, должен был изображать на его лице какое-то подобие дружелюбия, вдруг обнажил ряд тонких и острых, словно шило, зубов.

Сердце у Мари испуганно екнуло, и она попробовала осторожно, чтобы тот не смог схватить ее за руку, улизнуть от тритоно-образного незнакомца куда-нибудь в сторону.

«Цвырк, цвырк, цвырк…», — вновь раздался странный звук, прозвучавший на сей раз как-то особенно зловеще. Тем не менее, незнакомец вовсе не стал ей препятствовать, а, наоборот, даже немного отодвинулся, пропуская Мари к выходу.

— Беги, беги, беги, — словно разрешил он ей, — Тебе здесь совсем не место. Но в следующий раз я просто сотру твой разум. Так что, давай, придумай уже что-нибудь скорей.