Дипак Чопра - Владыки света

— Я почти хочу, чтоб там оказался тиф, — медленно произнес Майкл. — С тифом мы знаем, что делать. Но я не знаю, отчего умер тот человек, — и лучше будет, если я поеду и узнаю.

Залив термос кипятком, он завинтил крышку и перебросил его через плечо.

— Ты хотя бы знаешь, куда собрался? И что собираешься там найти?

— Тяжело больных людей, — отрезал Майкл. Он отвернул полог палатки и выскользнул наружу, направляясь к автопарку.

— Людей, которые наверняка встретят тебя пулями, — сказал Николай, последовав за ним.

— Если они так же больны, как тот старик, они скорее всего промахнутся.

Еще не дойдя до автопарка, Майкл услышал взревывание моторов грузовиков колонны снабжения. Свет их фар придавал лагерю призрачно-театральный облик, делая похожим на декорации к какому-то странному спектаклю. Сьюзен еще не должна была уехать. Водители-сирийцы любили погазовать на месте, словно перед гонкой за лидером. Отучить их от этой привычки было никому не под силу.

Майкл осмотрелся, но Сьюзен не увидел. Ему даже захотелось, чтобы ее уже здесь не оказалось, однако она не могла не знать о происшедшем. Уж во всяком случае Николай должен был рассказать ей об этом в своем ежедневном докладе.

Джип был готов, и Юсеф уже расположился на водительском месте. Он как ни в чем не бывало улыбнулся Майклу.

— Без меня вы никогда не найдете Вади ар-Ратка, доктор. И в любом случае вам понадобится толковый переводчик.

Майкл оглянулся в сторону Николая и понял, что тот не собирается прилагать усилий к тому, чтобы Юсеф остался. Как бы то ни было, со словами Юсефа спорить не приходилось. Смирившись с неизбежным, Майкл влез в пассажирское отделение джипа и забросил тяжелый медицинский саквояж на заднее сиденье. Юсеф включил зажигание, и мотор джипа резко взревел. Свет фар прорезал утреннюю мглу, выхватив из тьмы Николая и отбросив на палатку позади него длинную черную тень.

— Майкл! — Сьюзен, задыхаясь, подбежала к ним и схватилась за ручку двери пассажирского отделения джипа, как будто могла помешать его движению одной лишь силой воли. — И куда же это ты собрался со своим Санчо Пансой?

Она была одета для долгого путешествия обратно в Дамаск, бодрая и собранная даже в это время суток; на голове у нее был белый платок, а на лбу красовались ее громадные солнцезащитные очки.

— Возможно что-то вроде вспышки неизвестной эпидемии. Я решил проверить несколько деревень, — сказал Майкл. Это была пусть и не вся, но правда.

— В Ираке? — подозрительно прервала его

— Сьюзен. — Иначе с чего бы это тебе выбираться тайком?

— Слухи, — подумал Майкл, — это единственное, что распространяется быстрей войны. Он пожал плечами, мягко отстраняя ее. То, что он делал, официально было ее обязанностью, но оба они знали, что он не позволит ей указывать его совести.

— Я жду ответа, — сказала Сьюзен, сжав ручку дверцы так, что костяшки ее пальцев побелели. Майкл буквально почувствовал, как в воздухе вдруг возникло напряжение, словно бы скопившийся электрический заряд, готовый взорваться молнией.

— Я ведь уже говорил: не тебе устанавливать здешние правила, — сказал он жестко.

— И решать, когда их нарушить. Ты ведь это тоже сказал, — негромко произнесла она чуть дрожащим голосом. — Не стоит пересекать иракскую границу, лучше вернись, ладно? Ты ведь знаешь, какие у нас будут неприятности из-за нелегального перехода границы. Нас просто вышвырнут отсюда.

Не дав ему возможности ответить, она развернулась и зашагала обратно к грузовикам.

— Только возвращайся целым, — крикнул ему Николай, салютуя рукой на прощание. — У нас и так мало людей, чтобы еще тебя по частям собирать.

— Поехали, — сказал Майкл.

Они ехали на восток. Впереди поднималось солнце — мутное раскаленное пятно в затянутом облаками небе. Майкл привычно восхищался безбрежностью пустыни. До границы с Ираком оставалось меньше часа пути. Таким же, наверное, был бы лунный пейзаж: ни былинки, ни живого существа, ни рукотворного сооружения — ничто не нарушало девственной пустоты.

«Все его соплеменники были прокляты джинном-разрушителем…» Лицо мертвого старика заполнило собой мысли Майкла, причудливо переплетясь с картинами из его сна. Не мир, но меч…

Они не встретили по дороге никого, хотя приближались к одной из наиболее опасных — и, вероятно, наиболее охраняемых — границ этого района. Ирак до сих пор уважал суверенитет Сирии, но это положение могло измениться в любой момент. И случись такое, эта заброшенная пустынная колея превратилась бы в оживленную магистраль, забитую танками и грузовиками с пехотой. Майкл поймал себя на том, что вглядывается вдаль, словно пытаясь рассмотреть некое материальное воплощение границы, не существовавшей вне голов политиков и картографов.