Александра Адорнетто - Аид

— О чем он только думал? Бетани — не марионетка, — возразила Айви.

— Этого мы не знаем, — сказал Михаил, — но божественная сущность в руках демона несет опасность. Люцифер намеревался развязать Армагеддон — последнюю битву — и рассчитывал использовать ангела к своей выгоде. Силы Небес вынуждены ответить ударом на удар.

— При чем тут Бет? — вмешался Ксавье.

— Она, если хочешь, катализатор, — объяснил Михаил. — Демоны стремятся к большой войне, однако мы не опустимся до их уровня. Мы покажем им силу Небес, избежав кровопролития.

— Ты с самого начала собирался нам помочь, да? — спросил вдруг Ксавье. — Почему было не сделать этого сразу?

Михаил чуть склонил голову.

— Если ребенок разобьет игрушку, а родители тут же купят ему новую, какой урок он усвоит?

— Бет — не игрушка! — вспылил Ксавье.

Габриель удержал его за плечо.

— Не перебивай ангела Господня!

— Небеса могут вмешаться в любой момент, — продолжал Михаил, — но Он выбирает наилучшее время. Мы лишь Его посланцы. Если наш Отец исправит все в мире, никто не будет учиться на своих ошибках. Мы вознаграждаем веру и верность. Ты проявил и то, и другое. К тому же твой путь не окончен. Небо ждет от тебя большего.

— От меня? — повторил Ксавье.

Михаил остановил его сверкающим взглядом.

— Не будем портить сюрприз.

Я сомневалась, что Михаил вспомнит о моем спасении среди более важных дел. Но, как видно, я не сознавала, какую опасную игру вел Люцифер. Похоже, Михаил считает, что мы на грани войны и Небесам пора подтвердить свою власть. Я не представляла, как он вскроет портал, однако видела, что архангел вполне уверен в своих силах.

— Портал… — напомнила Айви. — Нас ждет дело.

— Хорошо, — согласился Михаил и извлек из складок одеяния нечто столь яркое и сияющее, что Ксавье пришлось отвернуться.

Длинный огненный меч пылал в руке Михаила, готовый исполнить его волю. Голубое лезвие выглядело слишком изящным для цели разрушения. На золотой рукояти были выгравированы золотом буквы неведомого людям языка, переливавшиеся и сиявшие мягким светом. Меч был живым — словно наделен собственной душой.

— Меч Михаила, — проговорил Габриель с непривычным благоговением. — Давно я не видел его.

— Он и вправду существует? — удивился Ксавье.

— Ты и не подозреваешь, насколько он реален, — ответил Габриель. — Михаилу уже доводилось выступать против врага.

Ксавье призадумался.

— Конечно, — произнес он наконец, — об этом сказано в Откровении. Как была война на Небесах. Михаил и его ангелы сражались с драконом, а дракон с его ангелами сражались с ними. Дракон — это Люцифер, да?

— Верно, — кивнул Габриель. — Это Михаил сверг его в ад по воле нашего Отца.

— И ты думаешь, мы сумеем прорваться?

— Посмотрим, — только и ответил Михаил.

Он выпрямился в полный рост. Меч в его руке зазвенел так, что птицы взмыли в воздух.

— Слушай, — окликнул его Ксавье. — Извини, что назвал тебя размазней. Ошибся.

Михаил чуть кивнул, показывая, что не держит обиды, и занес меч над головой. Солнечные лучи струями играли на клинке.

— Во имя Господа повелеваю тебе…

Голос его загремел — и вдруг стал затихать. Меня уносило обратно в Аид. Я пыталась удержаться, мне отчаянно необходимо было знать, сумеет ли Михаил вскрыть портал. Но пронзительный телефонный звонок безжалостно тянул меня обратно в тело.

— Алло, — отозвалась я, нашарив и чуть не выронив трубку.

— Мистер Торн ожидает вас в вестибюле, — сообщила дежурная. Я заметила перемену в ее тоне. Прежде она обращалась ко мне с почтением, теперь — с насмешкой.

— Скажите, что я спускаюсь.

Повесив трубку, я рухнула на постель и громко выдохнула. Неужели Михаил в самом деле ворвется в портал и спасет меня? Не слишком ли дерзкая надежда? Несколько минут я беспомощно мыкалась по номеру, не понимая, что делать. Одно знала точно: нельзя, чтобы Джейк по мне догадался о происходящем. Надо исполнять договор как ни в чем не бывало, уповая на свое невеликое актерское искусство.

Я встретилась с Джейком в вестибюле отеля «Амброзия». Он расстался с излюбленной байкерской курткой, сменив ее на фрачную пару с серебряными запонками, — изображал романтического героя. Но оба мы знали: как ни наряжайся, в нашем договоре не было ни капли романтики. Так с Ганной стояли у вращающихся дверей, потерянно провожая меня взглядами. Я свернулась комочком на заднем сиденье лимузина, и машина понеслась по тоннелям Аида. Я помахала друзьям сквозь заднее стекло: быть может, им передастся искра моей надежды?