Григорий Семух - Демон

Из рукавов выскакивают клинки, придется убивать гадину по старинке. Несусь на рывке к летучей мыши, не надеясь на результат обкладываю ее айсбергом. Бессмысленно, как и ожидалось. Ухожу в сторону, уворачиваясь от плевка зеленой гадостью, и прыгаю на крылатую погань.

Клинки проминают упругую кожу крыльев, но не пробивают, кожистые перепонки эластично пружинят, отбрасывая клинья обратно. Тварь взмахивает крылом, откидывая меня на пару метров, и плюется вдогонку своими зелеными соплями.

Увернуться в этот раз не получается. Слизь заливает мне правую руку, приклеивая ее к телу. Кожу жжет, сопли не только липкие но и кажется, ядовитые. Вскакиваю с земли, наворачивая петлю вокруг твари, намереваясь напасть со спины, но ноги внезапно заплетаются, и я, сделав несколько вихляющих, пьяных шагов, заваливаюсь на землю.

Летучая мышь, неторопливо ползет ко мне, видимо уверенная в том, что добыча не сбежит. Я вдавливаю рывок, но плавающая перед глазами реальность, не позволяет толком навести вектор, и скилл дергает меня куда то вверх, метров на двадцать, и я словно кирпич падаю на землю. Не сумев снова кастануть рывок и приземлиться. Удар о землю выбивает и без того немногочисленные хиты, а я включив наконец мозги, поднимаю менюшку камня, и накидываю себе силы.

Мир прыгать не перестал, но меня, это уже особо и не волновало. Тварь подобралась совсем близко ко мне, так что выцеливать ее не надо было. Неловкий пинок ногой, и крылатая погань, отлетает на добрый десяток метров. Мана утекает, переходя в силу, а я уже почти ослеп, но интерфейс слава богу, виден. Выбрасываю портальную метку, и отсылаю свиток Стасу.

Вспышка телепорта, и вывалившийся из портала Стас, сходу влетает в драку. Перед глазами у меня только пара расплывчатых пятен, но мелькание топора воина, я все же различаю.

Кастую на себя лечилку, и зрение на миг улучшается, но практически тут же, яд снова начинает действовать, просаживая мои хиты, и балуясь со зрением, и вестибулярным аппаратом. Снова очередь лечилок, позволяет обрести на несколько секунд нормальное зрение и чувство равновесия. Не прекращая кастовать хилку, бреду в сторону сражающихся варвара и крылатой погани. Стоило лишь на пару секунд прервать каст, как яд начинал действовать снова. Стас одолевал крылатую мерзость. Удары огромного топора, это не тычок жалким ножиком. Монстр уже потерял одно крыло, и видимо целых костей в его теле тоже осталось немного. Стас теснил гадину, защищаясь от ее плевков щитом, вот уж не хватало что бы она попала в него. Двоих держать на постоянном хиле, я не смогу.

Захожу мобу за спину, внимания на меня он не обращает. Снова вкладываюсь в силу, рывком отдираю от тела прилипшую руку, вместе с куском плаща, и прыгаю на моба. Обхватив его короткую, толстую шею, сжимаю со всей дури, намереваясь сломать гадине шею. Слышится хруст и треск, ломаются кости и рвутся сухожилия. Задранная в небеса сила, контролируется не так уж просто, и вместо того что бы просто сломать шею, я отрываю гадине голову.

Сбрасываю значения обратно, экономя ману, а перед глазами снова все плывет. Кастую лечилки, удерживая себя в вертикальном положении, и вижу перед собой, удивленную рожу Стаса.

— Ты как это сделал?

— Каком кверху. Тащи сюда нашу подружку-демоницу. Пусть растолкует что это за мерзость.

Стас вытащил из инвентаря свиток, сбросил на землю восковую висюльку-печать, и уже через несколько секунд, перед нами появилась Онилия.

— Он никого не отравил? — сразу же спросила она, увидев мертвую гадину.

— Меня — я помахал рукой.

— Это плохо. Ты будешь недееспособным месяца два теперь.

— Почему? Что это за тварь?

— Это «пещерный бульдумех». Он травит жертву своим ядом, и откладывает в ней яйца. Этот яд не дает жертве умереть. Но и не позволяет двигаться или колдовать, я не понимаю, как ты все еще на ногах. Противоядия от этого нет, умереть, что бы переродиться, тоже никак, жизнь всегда держится на одном хите, как бы не пытались добить, не получается. Яд держится два месяца, пока не вылупятся яйца, пусть монстр даже не успеет их отложить. Потом жертва умирает и личинки ее съедают. В случае если есть амулет смерти, жертва воскресает в точке привязки, а что случается с личинками неизвестно. Умирают от голода наверное.

— Хм. Говоришь не умереть да?

— Да. Всегда держится какая то капля здоровья, буквально единичка или какими вы там мерками измеряете, меньше одного процента в общем.

— Ну мы все же попробуем. Стас, давай-ка, испытаем твой топор.