Харитон Мамбурин - Злобный заморыш [СИ]

— Сгинь, Должник! — шуганула меня Хелена от мелкого полуэльфа, всучивая здоровенную кружку с дымящимся травяным настоем. Наливала она его всем, включая себя, из одной емкости, поэтому я принял напиток без опаски. Размотав тряпицу, сухопарая старуха сунула нос в рану пацана, чихнула, крепко выматерилась, а затем засуетилась, извлекая на свет божий какие-то пузырьки и носясь с нитками.

— Вскрыть и промыть нужно, — бурчала она, объясняя свои действия, а заодно вливая между делом в парня солидную порцию какой-то снотворной дряни, — Я сделаю, потом зашью, но с тебя тогда шерсть с твоих зверюг. На подушку. Иди чеши, здесь надолго.

Одолжив у ворчащей себе под нос женщины ножницы, я пошёл к котам. Возле одного из них, утонув спиной в шкрассовом подшёрстке, сидела Эльма, точившая длинный и острый кинжал, напоминающий при её размерах чуть ли не шпагу. Клинок был добыт девочкой в бою — во время ожидания меня со склада в закуток, где стояли шкрассы, заглянул пьяный до изумления матрос с целью помочиться. Облегчившись, он решил погладить внезапно обнаруженных «пушистиков», закономерно словив здоровенной мохнатой лапой. После того, как отлежавшийся любитель животных уполз, на месте его «отдыха» Эльма увидела кинжал, который благополучно и затрофеила.

Первым делом я обстриг волосы девчонке, оставив от шикарных, но намертво спутанных серых волос нечто короткое и практичное, но несимметричное. Оставшись доволен полученным результатом, в отличие от надувшейся носительницы прически, я приступил к прореживанию шерсти у манулов, между делом поглядывая на бабушкин домик. Бабка, с момента как услыхала детские голоса, перестала пыхать серым и красным, из-за чего довериться ей было довольно просто. Всё-таки, умение видеть агрессоров сквозь стены, очень даже полезная штука. Я расслабился, сам не заметив, как мысли перепрыгнули на анализ того, что со мной стряслось за всё это время.

Из слабого и никчемного очередного попаданца я стал не только довольно хитро устроенной сволочью, но еще и обзавелся ценными связями. Источник этих связей, денег и работы сейчас лежит в отрубе в домике лесной отшельницы, пока та ковыряется у него в культяпке. Неизвестно, отблагодарит ли меня Механик за беспримерный трудовой подвиг, но я уже неоднократно сумел оценить суровые реалии этого мира — здесь не получится сшибить легких денег, не выйдет смешаться с толпой, обломишься с прогрессорством, и не найдешь себе места среди простых смертных. Хартил ил Шаадор стал моим «золотым билетом», который стоил всего взятого на себя риска.

…да и вести себя парень стал куда пристойнее с момента нашего знакомства. Вот оно, благоприятное воздействие припортовых бандитов на молодой наглый организм.

С Эльмой… всё было сложно. Моё желание устроить девочку получше никуда не пропало, скорее наоборот, окрепло, кристаллизовавшись в еще одну жизненную цель. Я поступил с ней довольно гнусно по меркам моего старого мира, нагло использовав для шпионажа в трактире за Жестким и его компанией, но какая была альтернатива? Идти без разведки, нахрапом, затем сдохнуть в процессе и оставить девчонку на произвол судьбы в грязном городе? Нет уж. К тому же, маленькая Рид была просто примерным ребенком. Не жаловалась, не ныла, помогала с посильными делами, бегала проверять Хориона на коротких привалах.

Любуясь на недовольно ощупывающую новую прическу Эльму, я неожиданно вспомнил о другом ребенке, чьего имени так и не узнал. Как её там назвал этот покойник? Фелис… или «Абехабара», как я привык о ней думать. Сначала я о ней думал, как о избалованном ребенке, цепляющимся за единственного знакомого взрослого, но вскоре поймал себя на мысли, что даже ребенок не будет нахрапом пробиваться в «Тайну канделябра», шантажируя своего единственного потенциального благодетеля. Эта Фелис исполняла приказ того придурка, но… грубо, топорно, по-детски. Почему именно так? Боялась пропустить меня, если останется ночевать на улице? Затем бегать за трамваем, потом вообще соваться в трущобы? Как… зомби или кто-то, начисто лишенный критического мышления.

С этими двумя дело пахло, даже смердело какой-то подставой, которая вполне может быть связано с тем, что мы с Хорионом оказались доставлены в разные места. К счастью, у меня был меч, способный разрубить гордиевый узел этой загадки, имеющий в народе прозвище «Механик-мстящий-за-ногу-сына». Возможно, я даже потом узнаю подробности.

Про себя думать просто не хотелось. Вспомнил, каким я был наивным всего несколько месяцев назад. Решение прожить эту жизнь чисто и честно сейчас вызывало припадок горького смеха. Ребенок, оставленный на растерзание бродягам (пусть и подозрительный), убийства, обман полиции, зверские убийства, мутация в черт-знает-что, поедание еще живой плоти, воровство, эксплуатация тех же детей, провокация масштабных конфликтов и, вслед за ними, не менее масштабных смертей. Два кида, два моих собрата попаданца. Обоих я заочно и хладнокровно приговорил к смерти лишь потому, что они могли бы узнать опасную для меня информацию. Да, осуществить приговор мне силенок не хватало от слова «совсем», но это извиняет? Нет.