Алимран Абдинов - Эмиссар 3 - Коса Смерти

— Слева на право мой прадед, дед и отец. Замечаете кое-что? — спросил мужчина.

— Да.

— Вот-вот, все мои предки сильные и могучие, а я нет, — Рит ловко сменил смысл своих слов.

— И что же вам рассказывал ваш дед? — спросил я, удобно усевшись на неудобном предмете мебели.

— Он рассказывал, что магами кузнецами становятся Вакыфы, которые способны управлять материей предметов. А вы знаете кто, такие Вакыфы? — спросил парень слегка подергивая правой щекой.

— Нет, — я солгал. Было понятно, что он хочет мне что-то поведать, поэтому нужно приготовить для него почву.

— Вакыф это орден, который борется со злом. Они смелые и сильные воины-маги. Дед очень часто рассказывал мне о всяких легендах и историях связанных с Вакыфами. Хотите послушать?

— Хочу, — ответил я и краем уха услышал легкое шуршание наверху, на верхнем этаже, а может быть и на чердаке.

— Дед рассказывал историю, называлась она «у нас мало времени», — Рит несколько раз кивнул, а затем продолжил: — Это история про человеческий род, заточенный в собственном поместье.

— Интересно. А за что? — спросил я, смакуя внутреннею часть своей левой щеки.

— Этот человеческий род совершил глупость и навлек на себя проклятие. И тогда появился смелый человек, который смог снять проклятие и был этот человек из ордена Вакыф, — дыхание Рита участилось, а вот звуки доносящиеся сверху резко прекратились.

— Наверно Вакыф спросил о том, как же это проклятие случилось и как его снять, верно?

— Верно господин. Вакыф именно это и спросил. Дед рассказывал, что хозяин дома и глава рода был торговцем шелками. Его шелка были самыми дорогими и красивыми, а покупали их только самые богатые и только для самых изысканных дам. Дом этого продавца всегда благоухал и был полон пряностей. Многие его покупатели с радостью оставались в его доме. Но однажды в дом торговца постучалась старая больная женщина и попросила ночлега. На дворе была ночь и шел сильный дождь. Хозяин дома взглянул на женщину с высока и закрыл перед ней дверь своего дома и тогда старая женщина извергла проклятие на дом торговца.

— Проклятие значит? — я слегка приподнял бровь и еле заметно указал подбородком в сторону картин. Рит так же еле заметно кивнул мне.

— Да проклятие. Согласно этому проклятию, если кто-то из гостей останется в доме на ночь, то его постигнет ужасная смерть, коли этот гость выживет, то проклятие будет снято, — сказал Рит и взмолившись посмотрел на меня.

— Вот как все было, — закончил Джеймс Лотфи. Он сидел в своем кожаном кресле, расположенным напротив кресла Констанции Ландау. Оба они расположились в излюбленном помещении поместья Лотфи — библиотека.

— Так значит он мне не изменял? — сухо, с грустью в голосе спросила Констанция, при этом постыдившись собственных слов, спрятала глаза. Перед ней, на столике располагалась чашечка чая, к которой девушка так и не притронулась. Застывшая и потрескавшаяся пленка на поверхности напитка сверкала и отвлекала внимание профессора, который считал, что дать остыть чаю то же самое, что выбросить свежевыпеченный хлеб на улицу.

— Именно, мисс Ландау. На мистера Дункана напала мисс Камилла Сомерсет, она же Эмиссар Владыки Морей и именно с ней вы и говорили по телефону мистера Дункана, — сказал профессор Лотфи и аккуратно испил чаю из своей чашечки. Затем уселся чуть поближе к столику и долил себе еще горячего напитка.

— Откуда вы об этом знаете? Мой телефон не прослушивается…а телефон Дункана…, - Констанция все поняла. Сидящий напротив нее человек вполне был способен прослушивать не только звонки, но и сам телефон Дункана. Помимо этого, девушка не видела никаких причин, чтобы профессор Лотфи врал ей.

— Я могу даже предоставить вам аудио. Наш Уайли просто обожает все архивировать. Но боюсь многого там вы не услышите, по большей части это звуки борьбы, — Лотфи ухмыльнулся, слегка приподнял глаза к потолку и словно задумался о чем-то другом, о Оливии.

— Работа на Конклав?

— Ради вас. Наш мистер Смит развил свои интеллектуальные способности, но этого было недостаточно, чтобы просчитать все на десятки шагов вперед. В тот момент ему это показалось очень серьезным и продуманным шагом. Возможно, будь у него больше времени, он самолично бы уничтожил Консилиум, но увы, ему судьбой было приписано умереть в тот вечер.

— Где он сейчас?

— В другом мире.

— Вы же сказали, что он жив.