Алексей Григорьев - Ходок-2. Слияние

После ответа юношу скрутило от боли. Не в силах терпеть адские муки, он упал на пол и дёргался, подвывая. Плоть жгло огнём. Даже вновь отросшие волосы, казалось, пылали.

— Ладно. Похоже на правду. Вот тебе наказание за упрямство. Прими свою судьбу, раб. Будешь упрямиться, тебе же хуже — станешь безмозглым идиотом. Частые считывания слепков памяти через кровь разрушают мозг… — бесстрастно уведомил ученый после экзекуции.

— «Последний, кто называл меня рабом, плохо кончил», — вспомнил Слай о старикашке — каннибале и улыбнулся.

Очередной приступ не заставил себя ждать. На этот раз мучения были ещё сильней. Юноша даже пару раз терял сознание от боли. Зерайль приводил его в чувство и вновь продолжал урок.

— Не смей смеяться в моем присутствии! — пояснил палач причину гнева, когда показательная порка завершилась.

Слай изобразил максимально угодливую физиономию, но вновь не угадал. Пытка продолжилась.

— Не люблю фигляров! Все клоуны маньяки. Я в детстве во всех фильмах видел! — понес белиберду учёный, едва юноша выплыл из царства боли и страданий.

Какое-то время оба молчали. Затем Слай собрался с духом и спросил:

— Что тебе нужно от меня? Ты обещал рассказать, когда я убью матку криц!

Новые неприятные ощущения показались легкой щекоткой.

— Называй меня Мастер! — уведомила гнилушка.

— «Мумие ты на палке!» — разозлился Слай, но промолчал.

Зерайль же задумался. Глаза мумии поблекли, потом полыхнули яростью и гневом:

— Идёт война! Наши противники Боги! Недобитая Хашина и твоя Септония! Но Я уничтожу их всех! Пусть мне и не дано покидать пределы лаборатории. Хоть мое тело и изменилось, но ментальный слепок остался в базе данных. Для здешней системы я все ещё «изначальный», «древний» и так далее. Существует много названий, но суть одна. Но выход есть и есть цель. Ты станешь моим разящим клинком, моими руками, моим мечем правосудия!

— «Да он же чокнутый!» — окончательно убедился Слай, заслышав столь помпезные заявления.

Наверное, на лице парня всё-таки отразилось презрение, потому как к привычной боли добавились ещё и пинки. Сознание уплыло во тьму, и возвращаться не спешило

Не важно, если голова больная. Важен результат ее использования.

Любимая поговорка сумасшедшего изобретателя.

В длинном темном коридоре раздавались шарканье и противный стрекот. Если бы досужий обыватель развеял мрак, то увидел бы, что двое отвратительного вида тварей тащат по полу находящегося без сознания человека. Впереди столь необычной процессии загребала обмотанными в тряпки ступнями мумия. Ее глазами горели во тьме, словно факелы.

— «Сдаётся мне, у парня слишком много секретов. Тривиального контроля может и не хватить!» — размышлял вслух Зерайль по пути в военный бункер.

Древнее убежище находилось глубоко под землёй. Туда почти не доставали информационные потоки. Именно здесь и прятался на первых порах ученый. Техника тут все ещё работала. Мощные, толщиной в несколько десятков метров, бетонные перегородки уберегли ее от пагубного воздействия.

Зерайль давно стащил в схрон все наиболее ценное оборудование. Наладил и почти не пользовался. Учёный берег рабочий ресурс канувших в лету технологий.

Для спуска он использовал лифт. Тот запускался от электрического генератора, который в свою очередь постоянно подзаряжался бегавшими в громадном колесе крицами.

— До чего дожил! Каменный век какой-то! — поморщился Зерайль, вспомнив о способе решения проблемы с подачей энергии.

А что ему еще оставалось делать. Солнечные лучи в закрытой от всего мира локации отсутствовали. Ветра тоже не было. Подземные воды находились слишком глубоко и текли медленно. Вот и пришлось оборудовать пару десятков кинетических центрифуг. В них, постоянно сменяясь, бежали по кругу созданные им монстры. Подключённые к приспособлениям аккумуляторы заряжались, а дальше уже служили повседневным нуждам.

Бывшее светило науки редко вспоминало о благах цивилизации. Но сейчас ему требовались точные приборы и сложная аппаратура. Ведь он собирался ни много, ни мало, но поместить подопытному под череп вершину цифровых разработок сгинувшего мира — экспериментальный модуль «Хашина-2».

В конце войны человечество искало пути, чтобы уцелеть. Люди попытались обмануть заложенный в информационное поле код и вывести себя из под удара. Военный институт, в котором служил Зерайль, отвечал за одну из подобных разработок.