Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 3

- Ну и чего ты там прячешься? А ну-ка давай вылезай.

В том, что незнакомец обращается к нему у барсучка сомнений не было. Скрываться тоже не было никакого смысла, если этот монстр надумает его убить, он это сделает. Барсучок смело подошел к джину, он бесцеремонно обнюхал место, где некоторое время назад стоял ненавистный Фырфырфор.

- Он жив, - сухо пояснил джин, - он убежал, так что у тебя еще будет шанс отомстить.

Глаза барсучка наполнились досадой, он разозлился, теперь на этого джина, Бедолага глядел, как на врага, именно он помешал справедливой месте, острые когти непроизвольно впились в землю, а на морде появился злой оскал, но напасть барсучок так и не решился.

Незнакомец ухмыльнулся и на его ладони из синего тумана начал образовываться небольшой шарик синего цвета, джин выставил ладонь вперед. Похоже дни Бедолаги на этом цифровом свете были сочтены. Незнакомец собирался было запустить шар в оскаленное животное, но тут вновь на выручку кинулась Маргаритка, она вылетела перед барсучком, встала на задние лапы и развела в стороны передние. Кидаться на джина, она не стала, не было смысла, этим нелепым жестом, она хотела дать несколько секунд времени своему мужчине, чтобы он попробовал скрыться.

Удивленный джин атаковать не стал, он сжал кулак, раздавив шар, после еще раз поглядел на картину 'голой грудью на танки', сплюну и скептически произнес:

- Бабы!

Глава вторая. Странный старик.

- Кто здесь? - голос был старческим, и слова звучали с большим надрывом.

Олег Евгеньевич постарался вглядеться в темноту, после ярко освященного кабинета пресвятого Гнилиуса, во мраке можно было мало что рассмотреть, но опыт работы в полумраке у Командора имелся, как-никак, он когда-то работал в шахтах, а посему медленно, но верно глаза начали адаптироваться. Мрак пещеры не был абсолютным, со всех сторон стены подсвечивались едва заметным фосфорическим мхом. И теперь, Командор мог рассмотреть старческую фигуру, стоявшую метрах в пяти от него.

- Ты кто? - вопросом на вопрос ответил Олег.

- Не показалось, - удивлённо произнес старик, - значит я не сошёл с ума!

В полумраке подсвеченный тусклым фосфорическим светом мха, стоял оборванный старик. По происхождению старик был эльфом, но видимо годы, проведенные в этом ужасном месте, давали о себе знать. Одет старичок был в лохмотья грязно серого цвета, а поверх всего этого безобразия, была накинута дырявая накидка, сильно походившая на пальто с капюшоном, эта самая накидка была очень непроста, на месте разрывов она слегка чадила и даже тлела, но форму не теряла. Глаза О. Бендера приспособились, и он, наконец-то смог рассмотреть хозяина пещеры. Это был невысокий старик, с длинной белой бородой и проплешиной на голове. Олег Евгеньевич прикрыл чресла, дабы не смущать старца своей наготой и поинтересовался:

- Ты кто такой, старик?

Старик как-то сразу приосанился, он с выражением гордости поднял подбородок, как это умеют делать только эльфы и с достоинством ответил:

- Я кто? Я харат трех богов, наместник центральных земель и пресвятой высшего храма пантеона богов. Дуарт Херес Гримлин.

Титул и имя прозвучали довольно громко, в голосе старца чувствовалась стать и Олег Евгеньевич, уже было собрался с почтением вести дальнейший диалог, но дальнейшие события смазали все намерения.

Старик завизжал, словно девочка:

- Сороконожка! Чур, моя!

И на четвереньках кинулся за небольшим насекомым, старец совершенно позабыл про стать и манеры. Он на корячках пролетел мимо Командора и накинувшись на несчастную насекомину вцепившись в нее гнилыми зубами. Хруст и чавканье эхом раздались по всему пространству пещеры. А Олег Евгеньевич, пересмотрел свое решение и поменял стиль диалога. Дорогой читатель, со стороны это выглядело так, словно, какой-нибудь перепачканный и небритый бомж, рассказывал порядочному гражданину, будто он является принцем Великобритании. Поверить конечно можно, а вот проверить на вряд ли получится.

Командор молча глядел как старик с жадностью уничтожал небольшую сороконожку, а старик совершенно забыл о госте или о каком-либо элементарном достоинстве. Доев сороконожку дедок осознал, что он теперь в пещере находится ни один, а его поступок никаким образом не вяжется с тем образом высокопоставленного сановитого существа.

- Ваше благородие, столовыми приборами, по-видимому, пользоваться не привык?

Старик сжал губы в тонкую ниточку и недовольно ими пошевелил.