Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 5. [СИ]

— Не пора ли нам отсюда свалить? — заботливо поинтересовался Юм не отводя глаз от картины бойни, — я по прежнему предлагаю податься на север, половить рыбки, попить горячего эля.

— Не выйдет, Юм, — комбинатор присел, чтоб лучше видеть лицо леприкона, — видишь ли, дружище, с этим супчиком я зацепился еще в том мире. И именно сейчас решится кто кого уделает. Или он меня, или я его.

Леприкон поглядел на человека с нескрываемым скепсисом:

— То есть, ты собираешься сделать то, что не смогла сделать группа высокоуровневых нагов — наемников?

— У меня нет выбора. Мое колечко возрождения в данный момент болтается на шее у Гаюса. Так что, либо — либо.

Юм горько вздохнул и попытался было сказать нечто в поддержку, но в этот момент все трое бойцов вновь накинулись на джина. У Наассады висели плетьми обе правые руки, она стала двигаться на много тяжелее, но все равно продолжала делать попытки нанести ущерб врагу. Гаюс уже без былой бодрости пытался поразить джина одной из своих пик, работать обоими уже, видимо, не получалось. В это нелегкий момент джин вновь выкинул какую-то пакость и за его спиной вырос небольшой смерч. Вихрь принялся всасывать с земли небольшие камешки, коих на площадке было в изобилии и пуляться ими в Гаюся и Наассаду. Те живо переключились на смерч, потому как бил он не слабо. Мечник и джин сцепились друг с другом. Наг вцепился своими верхними конечностями в конечности джина, а одной уцелевшей рукой колол того в брюхо. Удары проходили, но джин не обращал на это внимания. Наг хрипел, джин в ответ бил током.

— Беги отсюда, — спокойно произнес Олег, — ты здесь ничего не сможешь сделать. Предупреди наших недотеп, чтоб не лезли в эту мясорубку.

Сказав это Олег спрыгнул с камня, а после не спеша двинулся в сторону борющихся джина и нага. Командор обратил внимание на такой момент, что все имеющиеся бабочки порхали над вихрем, Гаюсом и Наасад. А значит, он выпал из внимания джина и этим непременно стоило воспользоваться. Наш герой медленно подходил со спины мечника. Подобравшись на максимально возможное расстояние Командор вывалил песок и выбрав необходимый момент нанес один единственный решительный удар. Тонкая, песчаные игла прошила словно бабочку нага у самого основания черепа и вонзилась в глаз джину. Олег продолжал держать этих двоих на игле не развеивая заклинание. Наг осел моментально, зато джин продолжал трепыхаться. Смерч за спиной монстра рассеялся, и все бабочки почти мгновенно осыпались синеватой пылью. Два нага живо добрались до цели и принялись яростно кромсать супостата. Джин продержался чуть менее двадцати секунд, яростный шквал атак и отсутствие возможности защищаться сделали свое дело, тело джина разлетелось голубоватой пылью. А затем осыпалась и песчаная игла. Тело проткнутого нага мечника упало на гальку и два едва стоящих на ногах нага с непониманием и злостью сжимая оружие в своих руках глядели на человека.

Скверная привычка, сначала делать, а уж после думать, на этот раз сыграла злую шутку с нашим героем. Олег Евгеньевич на столько увлекся целью, что совершенно перестал считаться с средствами. Он не учел того факта, что по его же собственным словам, песчаными иглами протыкал нагов злобный джин. Так же от его внимания ускользнул момент с проткнутым нагом-мечником, что теперь без чувств валялся на земле. И самое главное Олег Евгеньевич даже не попытался подумать, что произойдёт после гибели джина. Цель застилала все. Нужно было во что бы то ни стало наказать Птаха. Теперь джин был сурово наказан, Олег на мгновение испытал чувство удовлетворения, а два высокоуровневых израненных нага с ненавистью, непониманием и злостью глядели на комбинатора. Дырявый мешок с песком у ног Командора тонко намекал, что возможно джин и не нападал на нагов у пляжа. Вот только теперь Олега никто слушать и не станет.

— Сссука! — обижено прошипела Наассад.

Нага была в плачевном состоянии, две ее руки болтались безвольными плетьми, еще одна была сломана, из предплечья торчал кусок кости, зато в последней не искалеченной руке Наассад крепко сжимала клинок.

— Я сссама его прикончу! — прошипела гадина и с трудом двинулась в сторону Командора.

Вид у Гаюса был не лучше, он в результате бойни потерял одну нижнюю конечность, клык и глаз. Зато его физиономию и добрую в половину тела украшал жуткий шрам, оставленный разрядом молнии. Начинался памятный подарок в районе торса, а заканчивался на морде, а конкретно на том месте, где у нага ранее был глаз. Спорить с подругой Гаюс не стал. Он облокотил свое копье о камень и начал судорожно стягивать с себя перстень, который Олег натянул ему на палец.