Эдуард Поляков - Кваzи Эпсил'on Книга 4. Прародитель.

Значит квест на прародителя не заключался в убийстве рейд-босса. Всё дело в этом месте, в этом помещении, настолько древнем, что его своды покрылись полуметровой шапкой мха и растений, а вентиляционные шахты, некогда нагнетавшие воздух в подземный бункер, едва угадывались. Мне во что бы то ни стало нужно стать Прародителем, но сначала нужно разобраться с Роджером.

Шэдоус уже начал делать короткие телепортационные прыжки, оказываясь то слева, то справа от меня. Не близко, шагах в десяти, не ближе, это не было подготовкой, скорее попыткой расшатать нервы, посеять смуту и панику. У него это не удавалось, я всегда знал где он находится, так что безошибочно поворачивался к тому месту через мгновение после того, как он появлялся в пространстве. Паники не было, но его потуги начинали злить.

Он просто тянул время давая Янг Рогу так нужные ему мгновенье спокойной подготовки. Нет, времени ждать и играть в догонялки с тем, кто быстрее и проворнее меня, не получится и поэтому мне пришлось пойти на самоубийственный шаг: броситься к Янг Рогу и танку, который уже покинул сверх защищенный бронекостюм. Если Роджер нападёт, я вряд ли оделаюсь легким испугом, но и ему придётся приблизиться, чтобы нанести удар и в этот момент для него всё будет закончено.

Я не бежал, шел быстрым шагом сокращая расстояние до таинственного монолита возле которого игрок начал заметно суетиться, желая быстрее завершить приготовление. Осталось каких-то жалких метров восемьдесят, когда шэдоус, прыгавший сквозь пространство возле меня, отважился на удар.

Вопреки традициям ассасинов, он нанес удар в лоб. Просто возник в чёрных всполохах антиматерии и тут же всадил два клинка в живот. Он сумел меня удивить. Я ожидал удара с флангов или в спину, но не этого.

Пара импульсных клинков хоть и с трудом, но прошили броню. Сила удара была невелика, её шедоус компенсировал ловкостью и ускорением с которым наносил удар, но скорость всё равно сильно угасла от столкновения с чёрной броней, а тело Адама заставляло клинки вязнуть словно нож, пытающийся проткнуть автомобильную покрышку. И тем не менее этого удара хватило чтобы импульсные острия отведали крови и серьёзно попортили ливер вызывая кратковременный шок от перенесенной боли.

И тем не менее мои пальцы не стали вынимать клинки или отводить зажимающие их руки. Мои руки сами легли на шею Роджера. Черная дымка снова сиротливо прятала его жилистое худощавое тело, шедоус вновь готовился к телепортационному прыжку желая уйти от смертоносных рук. “Ничего у него не выйдет” - думал я, вживляя семечки из больших пальцев прямо в кадык чемпиона арены. Еще мгновение и схлопнувшееся пространство оставило меня ни с чем. Роджер ушел, оставив мне на память лишь два торчащих внизу живота импульсных клинка.

Странное дело, но его телепортационный прыжок не окончился. Роджер исчез и больше не появился. Его просто не было нигде и куда он исчез осталось еще одной загадкой, над которой мне и аналитическому отделу Черноморского синдиката придётся изрядно поломать голову. С меня срезали уровень, я чувствовал, что семечка начала прорастать, убивая своего носителя, она делает его дендроидом, вот только ее местоположение в пространстве я не мог почувствовать. Словно тот просто исчез вместе с небольшой частью Брута, который так и висел всё это время на нём как трекер.

Скрипя от боли зубами, я все-таки вынул клинки из живота, жизни всё ещё утекали от дебафа“Кровотечение”, но теперь хотя бы началась регенерация, которая вскоре закроет эти раны. Роджер больше не появлялся, но и у меня практически не оставалось сил чтобы помешать Янг Року. Гессер уже давно покинул Сёгуна и суетился у приборной панели древнего непонятного аппарата, который будучи подключенным канатами кабелей к сверхсовременному Сёгуну непонятный аппарат восстал из смерти как Франкенштейн.

Кровотечение сокращалась, вот ещё чуть-чуть и начнётся регенерация. Как точно бар хит-поинтов сейчас отображал моё состояние: 3520 хит поинтов из 29000,наверное, если бы такие показатели можно было увидеть в реальной жизни, то человека давно бы сразил болевой шок или вовсе кома.

Руки тяжелели, словно на них навесили пудовые гири, ноги не слушались и заплетались, грозили подогнуться под тяжестью моего тела. Но я продолжал упрямо переть вперед, медленно, но неостановимо. В руках жужжали на грани слышимости импульсные клинки,жаль, что сил не было поднять их к лицу, равно как и не было сил бросить маленькие, но казавшиеся такими тяжелыми кинжалы.