Игорь Нокс - Остров судьбы

Да он будто бренд, этот Алюм! Еще и на самих пистолетах его имя выгравировано. Скромности ему не занимать…

Теперь я имел при себе саблю и два кремневых пистолета, шомпол, а также емкость с порохом. Еще неясно, как с ними обращаться, но напарник обещал научить. А пока мы двинулись дальше к причалу, ловко протискиваясь сквозь толпы игроков. Пистолеты я сунул за пояс, саблю вставил в кожаные ножны, прицепил к ремню.

– Скучно, наверное, быть таким торговцем-оружейником, – заговорил я. – Вот он и ворчит так много.

– Ничуть, – авторитетно заявил Клещ. – Особенно, когда тебя все знают и уважают. Да и бабки к нему льются рекой. Один только я за твое барахло заплатил сумму, за которую можно купить маленькую шхуну. Поверь, Алюму очень даже хорошо «играется».

– Легко ли будет потерять все это добро? – спросил я, разглядывая полученные пистолеты. – Как вообще в этом мире с инвентарем?

– Все, что куплено или найдено – твое, пока не сменишь на что-нибудь другое. Поэтому после смерти пистолеты и сабля будут к тебе возвращаться, как новенькие. Но во время боя часто подбирают чужое оружие – им получится пользоваться до первого респауна или выхода в реал. Что же касается инвентаря… Представь, что его здесь нет. Мелкие вещицы или бумажки можно убирать в любой из карманов, не опасаясь, что они пропадут или намокнут, разве что опытные карманники могут что-то стащить. Но крупные вещи никуда не «спрячешь».

– Интересно, – задумался я. – А что насчет так называемого «лута»? Шанс выпадения предметов, денег?

– Все так же просто, – отмахнулся Клещ, поправляя шляпу. – Если ты обыскиваешь мертвеца, есть шанс найти у него в карманах какой-нибудь предмет или несколько монет. Соответственно, он после респауна все это потеряет. Исключения только с припасах – пороховницу, пули и прочее ты можешь подобрать и использовать, но у побежденного противника они тоже при себе останутся.

Мы шли мимо широкой площадки со стоячими чучелами, где первоуровневые игроки в огненно-красной английской форме оттачивали навыки стрельбы. Дальше расположились подобного вида чучела, только этих уже кололи шпагами. Напарник заверил, что эта «песочница» явно не для меня.

– Вдоль берега столько таверн, – сказал я, – зачем понадобилось встречаться в дебрях города?

– В этих гнусных трактирах обычно не протолкнуться, хотя в других городах ситуация еще хуже. А «Ржавый якорь» – местечко для нас родное. И пиво там лучше.

Прежде, чем я заметил впереди море, о его близости сообщил прохладный ветер, дунувший в лицо. Долгий причал протягивался в обе стороны, держа в себе десятки кораблей. Прямо рядом с нами горстка наполовину нагих рабов-неписей перетаскивала мешки с корабля на причал. Другую груду ящиков и мешков у соседнего корабля стерегли солдаты с ружьями.

– Ямайка – крупнейший торговый центр, – сказал Клещ. – Почти такой же огромный, как Гавана или Картахена. Сюда стекается золото со всех уголков игрового мира. Любые товары, любые заказы – все здесь. Но и денежки нужно при себе иметь, иначе быстро можешь стать соратником тех неписей.

– А как же Тортуга? Нассау? – вспомнил я известные негласные «столицы» пиратов.

– Да, это тоже славные места, – протянул напарник. – Но они больше подходят для набора людей на корабль, поиска кланов для совместных рейдов… Там ты обязательно побываешь, но позже. О! Смотри!

Клещ ткнул пальцем в двухмачтовый парусник, экипаж которого по всей видимости готовился к отплытию. Матросы отвязывали швартовы и выбирали якорь, а распущенные паруса уже наполнились легким порывом ветра.

– Рудра, этот бриг нам подходит! Давай быстрей!

– Но…

Я не договорил. Клещ пулей метнулся к помосту причала, и мне ничего не оставалось, кроме как помчаться за ним.

– Хватайся за ванты! – набегу крикнул напарник, готовясь забраться на борт отплывающего брига.

– Какие банты? – не понял я.

– За канаты, блин!

Сказывалось полное незнание морской терминологии. Благо судно еще только набирало ход, и ухватиться за привязанные к борту канаты оказалось не трудно. Перебравшись вслед за напарником на борт корабля, я огляделся: нас тут же окружила пара десятков людей, одетых в основном в такие же лохмотья, что висели на мне, и лишь некоторые из игроков выделялись более цивилизованными нарядами. Смотрели на нас явно недружелюбно, а наведенные дула мушкетов и пистолетов говорили сами за себя. Народ стекался со всего брига.