Павел Петкевич - Пангея. Том 1

Я взгромоздился на это чудовище, поерзал седалищем по холодной неровной поверхности и откинулся на спинку трона.

Интерфейс управление замком четырёх стихий активирован. Выберите желаемый пункт для дальнейшей работы:

Защита

Усовершенствования

Наблюдение

Отчеты

Перед глазами выскочила системная надпись. Знать то я знал о возможностях управления замка, но предпочитал ими пользоваться без помощи трона.

Выбран пункт 3. Наблюдение.

Выберите интересующую вас функцию:

Внешнее наблюдение

Обзор хранилищ

Обзор прилегающих земель с высоты птичего полёта

Обзор отдельных помещений замка.

Вы выбрали пункт 4. Обзор отдельных помещений замка

Выберите помещение.…

Я быстро нашёл кристальный зал, и взгляд, словно прыгнул вдаль от меня перестроившись на невидимую камеру, в объективе которой, я видел себя со стороны, сидящим на дурацком троне с ещё более дурацкой отрешенной мордой. Посмеявшись над собой, я настроил вид на общий стол для заседаний, и включил запись. Если уж это последние наши часы в старом мире, то почему бы не сохранить это для истории?

Внимание, продолжительность записи со стандартным кристаллом записи составляет два часа.

Я вынырнул из интерфейса управления и взглянул на часы - 22:09. Нормально, если предположить, что сервера отключат по обыкновению в 00:00, то объема кристалла хватит с избытком. Так что, главное теперь, не забыть выковырять его из трона до отключения.

— Нет, ну вы посмотрите на него! Как так, то трон дурацкий и глупый, а втихаря, сидит и неморщится!? - В зал ворвался Андрей, по обыкновению громко и с комментариями. Остальные, необычно тихие, кивками поприветствовали меня и стали рассаживаться по местам.

— Ну и что, вы, такие хмурые!? — Удивился я. — Не так часто я прошу вас собраться. Или я оторвал всех от важных дел?

— А я тебе говорила, что затея сомнительная! — Не удержалась от шпильки Лена.

— Да ладно, народ! Я не задержу вас на долго, да и постараюсь не разочаровать вас подарками, которыми надеюсь компенсирую это лёгкое неудобство. Тем более, до завтра ещё дожить надо! А сегодня оно вот, сегодня. — Ну, а как, ещё их было собрать не объяснив, что завтра уже не будет этого мира. Пускай лучше считают эксцентричным самодуром, но последние часы мы проведём вместе.

— Так и скажи, что чувствуешь вину, за пропуск вчерашней попойки! Эх, отлично посидели! — Андрей балагурил во всю, расталкивая попутно Фархата и Виктора Николаевича, что сидели мрачнее тучи, - ты на них не смотри начальник, это они с похмела такие, амебоподобные, сам знаешь, как наше пивко рубит. Да мы и сегодня не с пустыми руками! Фархад, принёс?

— Принёс. — Убитым голосом сказал Фархад. Не замечал за ним раньше такой серьезной реакции на бурный вечер, но ведь кто знает сколько они вылакали вчера.

— А раз принёс, то наливай - чего тянуть?! Сколько бухла не возьми, все равно за добавкой бежать придётся! — Продолжал веселиться гигант. — Дорийское янтарное! Наш ящер самолично виноградинки срывал, давил и в бутылочку закатывал. Стоит такая бутылочка, как крыло от «Боинга».

— Балабол! — сверкнул очками Виктор Николаевич. — Фархад, наливай уж, раз собрались. И правда откладывать уж некуда.

— А я тост хочу послушать! — Наблюдая, как Фархад достает и расставляет из инвентаря бокалы перед нами, сказала эльфийка. — Милый, ты же скажешь тост?

— Обязательно! — Янтарная жидкость наполнила мой кубок, и я встал из-за стола. — Друзья! Соратники! Любимая! Мы прошли длинный и тернистый путь по этому прекрасному миру, и скажу честно, я не жалею ни об одной секунде, что провёл рядом с вами. Мы достигли невероятных высот вместе, как один коллектив, как одна команда, как одна семья! И могу с уверенностью сказать, что какие бы преграды и трудности нас не ждали впереди, мы со всем справимся, вместе! За вас!

— Ура! — Бас Андрея наполнил зал. — За нас! До дна!

Вкус вина был изумителен. Я собирался, с удовольствием, выпить кубок до самого дна! Чувства наполняли грудь и янтарная влага, казалось, неспособна была затушить тот яростный огонь, что разгорелся в моей душе.

Башенные часы начали отсчитывать одиннадцать ударов колокола, когда я сделал последний глоток, и опустил кубок. Все четверо смотрели на меня. Андрей с ухмылкой, Фархад с грустью, Виктор Николаевич с равнодушием, а Елена с презрением и ненавистью!