Кирилл Смородин - Охота

– Благодарить тебя, – Зозимос ответил на рукопожатие.

– Прекрасно, – Миерруан подошел к участку стены, за которым располагалась комната оцифровки, приложил к камню руку, и через несколько секунд открылся проход. – А теперь приступим к делу. Сила защитных заклинаний тает, мне нужно как можно скорее связаться с инквизиторами, но перед этим, как уже сказано, вы должны перенестись в игру.

– Это я люблю, – Егор улыбнулся. – Давайте переноситься. Только главное, чтобы не в «Тетрис» какой-нибудь или «Энгри Бердс».

– Первым пойдет Зозимос, – продолжал инквизитор. – Затем ты, Егор.

– Заметано, – ответил тот.

– Однако тебя перед оцифровкой придется погрузить в сон. Твой организм ослаблен болезнью, а переход в виртуальный мир – серьезное испытание для тела.

– В сон, так в сон. Только если буду храпеть, не обессудьте.

Миерруан улыбнулся и кивнул Брутусу.

Рогатый целитель подошел к Егору, снял большой заплечный мешок из черной кожи и вытащил стеклянный пузырек с синей жидкостью.

– Один… глоток… – сказал он, откупоривая склянку и приставляя горлышко к губам парня. – И через… пять минут… будешь спать…

Егор отпил, пожевал губами.

– А теперь давайте оцифровываться, – инквизитор первым прошел в помещение с «каруселью» из вирт-капсул. Провел над мониторами ладонью, и те разом включились. Клубы синего тумана пришли в движение, а стеклянная кабина поднялась с тихим гулом. – Зозимос, прошу.

– Встретиться в игре, – сказал сатир Матвею и Алене и, дождавшись кивка, похромал к «карусели».

Матвей прекрасно помнил, насколько это больно, а потому не стал смотреть, как Зозимос вновь отправляется туда, где однажды уже едва не погиб.

«Конечно, он был в другой игре, не во Флеадоре, – напомнил себе Климов, слушая гудение агрегата. – Но что это меняет, когда пребывание в любом виртмире смертельно опасно?..»

Вскоре Зозимос исчез. Егор к этому времени уже заснул, и Брутус отнес его к «карусели» и положил на платформу под стеклянной кабиной, а кожаный мешок с припасами устроил рядом. При взгляде на худого и скрюченного парня, лежащего на боку, окруженного хаосом из проводов и полуразобранных вирт-капсул, Матвей помрачнел. Смотрелась эта картина очень жутко, особенно когда синий туман вновь задвигался.

Спустя несколько минут Егор перенесся в игру, и Климов понял, что сейчас настанет самый тяжелый момент.

– Алена, теперь твоя очередь, – тихо сказал Миерруан.

Меньше всего Матвею хотелось отпускать девушку к этому проклятому, похожему на аттракцион устройству, причиняющему боль. Все еще держа Алену за руку, он прошел с ней несколько шагов, но инквизитор окликнул его:

– Матвей, не стоит подходить слишком близко, это может быть опасно.

Хотелось огрызнуться, но Климов сдержался. Алена повернулась к нему со слабой улыбкой, освободила руку из его пальцев.

– Не волнуйся, я справлюсь, – сказала она, и Матвей кивнул, стараясь не показывать своих чувств.

Алена встала на платформу, затем опустилась кабина, и вирт-капсулы опять пришли в движение. Они вращались все быстрее и быстрее, Климов знал, что как раз в этот момент начинается боль, которая будет только нарастать. Однако Алена держалась так, словно ничего не происходило: стояла, смотрела на Матвея и чуть заметно улыбалась.

«Насколько же ты сильна… – подумал тот, чувствуя, что глаза готовы закипеть от слез. Он не хотел смотреть, как девушка исчезает, однако и отвернуться не мог – это стало бы предательством. – Держись… Пожалуйста…»

Лишь под конец Алена поджала губы и нахмурилась – и спустя пару мгновений просто исчезла. А Матвей, несмотря на то что был готов к этому, запаниковал. Когда круговерть капсул прекратилась, он вплотную подошел к опустевшей кабине, разогнав туман, обернулся к Миерруану, яростно посмотрел на него.

– Отправляйте меня. Немедленно!

– Сейчас все будет, – ответил тот, и стеклянная часть «карусели» начала подниматься, освобождая платформу. Климов не стал дожидаться, пока та остановится наверху – слишком уж медленно она двигалась, – а потому поднырнул под нее и замер, готовый к оцифровке. – Не волнуйся. Несмотря на то, что процесс сопровождается сильной болью, он совершенно безопасен.

«Быстрее!» – вместо ответа мысленно прорычал Матвей.

Климову показалось, что прошли долгие часы, прежде чем устройство в очередной раз заработало, отправляя его в игру под названием «Флеадор».

Переход получился отнюдь не безболезненным, но, по сравнению с предыдущими двумя, Матвею не казалось, что он рассыпается на молекулы, хотя, скорее всего, так и происходило. Стремление увидеть Алену, убедиться, что она действительно в порядке, – вот что терзало гораздо сильнее. И когда в глазах потемнело, Климов воспринял это с благодарностью, поскольку знал: через несколько мгновений будет вспышка голубого света, а затем он окажется в игре, рядом с любимой.