Юрий Москаленко - Небесный Трон [СИ]

– Убей его! – не размышляя, объятый гневом, выкрикнул Яверт.

Переводящий взгляд то на израненного отца, то на Кая, растерянный Шайзан не знал, как поступить. Ему хотелось тут же прикончить ублюдка посмевшего ранить его брата, но жизнь отца на кону не стоила этого. Не понимая, как действовать, мысли парня метались, пока неожиданно не прозвучал голос.

– Добрый день…

Более никто не мог и пошевелиться. Мощнейшее давление упало на каждого доселе присутствующего.

Между четверкой воинов появился Он. Патриарх сильнейшей семьи в городе. Гелиос Бейвек.

Единственный в Кальтии человек превзошедший Закалку Души… Достигший ступени Заклинателя.

Смотревший в тот момент на Джонго и Яверта, Кай не мог осознать, что же произошло. Вот он беспрепятственно смотрит на них, а вот перед его глазами появляется патриарх Бейвек… Казалось, словно он там и стоял изначально…

Наряженный в тёмный и стильный костюм, с белоснежными волосами и ростом не более ста шестидесяти сантиметров, он походил на подростка. Лицо Гелиоса было очень молодым, хотя на самом деле ему уже давно перевалило за сотню.

Исходящее от него давление было такой силы, что никто, в том числе и Джонго, не мог пошевелиться. И даже капли дождя, падая вниз, никак не могли попасть на него. Приближаясь к его телу, вода попросту испарялась еще на расстоянии метра, под воздействием невероятной силы Заклинателя . Ступени, начиная с которой человек мог действительно называться Мастером боевых искусств, а не просто воином или практикующим.

А в тот же момент, в глазах Кая, Гелиос Бейвек выглядел словно мощнейший прожектор. Парню пришлось отменить действие виденья энергии, с целью не лишится зрения ненароком.

– Немного шумновато тут у вас… – продолжил Заклинатель, ибо никто другой не мог вымолвить ни слова. – И я бы прошел мимо. Но вот допустить гибель главы семейства, что является одним из столпов равновесия в Кальтии я не могу. Тем более от рук старого товарища. Так что же здесь происходит?

Внезапно каждый ощутил небольшое ослабление в той тяжести, что навалилась на них. Теперь они могли говорить.

– Эта тварь довела моего брата до предсмертного состояния! – дико заверещал Шайзан, не отпуская хватки с шеи Кая.

Кинув взгляд на заговорившего парня, Гелиос тут же отвернулся обратно к Яверту. Но при этом, огромная волна силы снесла Шайзана, заставив того отлететь назад и протащиться телом по земле. Патриарху Бейвек не требовалось для этого техник, лишь усилие воли и энергия, которая в его теле была настолько плотной, что без проблем могла влиять на физический мир столь явно.

– Эх… Яверт ты так и не обучил своих детей этикету… – пожурил Заклинатель, вертя головой из стороны в сторону.

– Гелиос… – по имени, на равных правах обратился патриарх Йони, но даже так он был очень учтив в своем тоне. – Внук Джонго посмел напасть и серьёзно ранить моего сына, Кияна, а кроме того, это именно он убил слугу нашей семьи два месяца назад, – под впечатлением от могущественной силы, спокойно пояснил Яверт.

– Кай лишь защищался! – добавил целитель.

– Джонго… Мой старый друг… – заговорил Гелиос. – Я помню, как ты прибыл в наш город. Помню, как мы тренировались и состязались друг с другом. Помню, как ты приблизился к порогу ступени Заклинателя. И конечно же, помню, как ты совершил ошибку и не послушал меня, убив предыдущего патриарха Йони. Лишь благодаря моему вмешательству, казнь заменили на остановившие твое развитие увечья. Более у меня нет к тебе доверия…

Закончив свою речь, патриарх Бейвек перевел взгляд на Кая.

– Что ты скажешь в свое оправдание, мальчик?

Парень же в тот момент даже не мог подняться с земли. И даже не из-за давления, а благодаря травмам. И хотя его тело частично восстановилось с помощью техники старика Джонго, он всё еще был крайне сильно травмирован. Потеря большого количества крови, порванные мышцы, связки и сухожилья, потрескавшиеся кости по всему телу, сломанная челюсть, раненный бок, две прожженные в теле дыры и почти полное истощение сил, не давали парню и шанса на разговор.

Хотя он хотел и сообщить всё. Рассказать о сломанных руках и смерти в грязной канаве, о несправедливых попытках искалечить его на отборочном испытании, о напавшем на него Кияне, который угрожал и Улии. Но не мог. Тело почти не подчинялось ему, а последние крохи воли уходили на поддержание сознания.

Он яростно желал высказать все это, но мог лишь пламенно смотреть на Гелиоса.