Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 6

Хан Шай довольно ухмыльнулся с легкостью прочитав все эмоции дроу:

— А я гляжу, ты даже от своих мелкие секретики имеешь.

— Как ты догадался? — без лишних эмоций и тем более сожалений поинтересовался Олег.

— У меня в библиотеке имеется один занимательный фолиант описывающий опыты с этим ножичком, — довольный Хан изящно указал пальцем на невзрачный кинжал, — там описываются многие свойства этого легендарного оружия: и действия его разрушительного яда, и возможность с легкостью, и ясностью передвигаться в теневой изнанке, и легендарная острота этого клинка. Ради такого случая, я даже могу депозит на пятьсот миллионов в твоем банке разместить. Так что, мы договоримся?

— Сотни будет достаточно, — Олег Евгеньевич сейчас корил себя нещадно, этот ножик был ценен и до определенного момента Олег не желал, чтоб кто-либо о нем знал, — так что, ты будешь открывать счет?

— А куда я денусь? — понимая всю подоплеку ответил триадовец, — меня впервые так взяли за горло, — без обиняков признался Хан, — была бы у меня возможность, я бы тебя уничтожил, вот только сейчас у меня такой возможности нет, а по этой причине нам придется как-то сосуществовать.

Разговор трех важных персон затянулся почти на пять часов стороны подробнейшим образом обсудили все имеющиеся условия и в итоге триадовцы, погрузившись на свои джонки и отбыли в неизвестном направлении. Четыре представителя союза «няшных» провожали дорогих гостей стоя у самой линии прибоя.

— Зря мы их не расчехлили, — поглядывая в сторону линии горизонта негромко произнес Костя, — мы бы их по-любому сделали.

— Нет, малек, все правильно Олег сделал, — подал голос Рома Рубин, — мы с ними заключили мирный договор, и теперь можно их не опасаться. А если бы они с топами спелись и общим скопом еще раз попробовали бы нас на зубок.

— Один раз уже попробовали, — с гордостью ответил Тигер, — и где они теперь?

— Артефакты будут еще порядка месяца перезаряжаться, — негромко пояснил Виктор, — и, если сейчас они решатся напасть скопом нам уже ничего не поможет.

— Вот видишь, Костян, не все решает грубая сила, а если пораскинуть мозгами, то еще и заработать можно, — наставительно прокомментировал «великий и ужасный».

— Вообще-то, банковский депозит — это защищенный вклад и даже вы не вправе им распоряжаться без ведома и разрешения владельца. Что толку от этих ста миллионов, если они принадлежат не вам? — с язвой огрызнулся Костян.

— Ты не прав, брат, — негромко пояснил Виктор, — на самом деле эти сто миллионов средства которыми Олег Евгеньевич может распоряжаться как угодно. Хан Шай — лицо криминальное, лидер самой опасной триады. Все счета этого человека находятся под арестом. И «Клевер банк» подобно остальным может в любой момент сдать счет этого арестанта. Олег Евгеньевич может потрать все эти средства как ему заблагорассудится, и никто ничего ему не сможет предъявить. Хан это знает и эти средства в большей степени взятка, нежели вклад.

— Сто мультов, очень не кисло, неплохо вы заработали, — поглядывая с легкой завистью на Командора согласился Костян.

— Не вы, а мы, — спокойно ответил Олег, — мы провели переговоры вместе, и потом все подобные заработки у нас принято делить на две половины, одна мне, а вторая отойдет в ваш клан, — напомнил Олег.

Мелкий расцвел на его лице появилась многозначительная улыбка и он, радостно предвкушая большие деньги потер руки.

— Слышь, малой, я бы на твоем месте губу бы обратна закатал, — подколол шкета Роман Сергеевич, — ты бы для начала посчитал, сколько у нас на нос выйдет. Вот смотри, — принялся загибать пальцы грилл, — пятьдесят мультов тут же улетает обратно Олегу, остальная половина уходит обратно в клан на четыре наши широкие физиономии. Свою долю я забираю сразу, а вы свои средства отдаете обратно Олегу Евгеньевичу что бы торчать ему самую малость поменьше.

Бедняга Тигер потемнел лицом, нет, о том, что нужно отдавать долги малой слышал, но раньше это были эфемерные средства в очень далекой перспективе. А эти денжища были реальны, и они уплывали из его цепких ручек. Новая Херрари, рыжая девчушка, обещающая горячий поцелуй за кредиты, и многие, многие, многие, прочие дорогие вещи уходили куда-то далеко и исчезали в карманах «великого и ужасного».

— И даже после этого, малой, ты останешься должен этому человеку изрядную сумму денег, — продолжил подливать горечь Рубин.

— Тридцать восемь миллионов сто сорок три тысячи восемьсот одиннадцать кредитов, — подбил не утешительный итог Виктор.