Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 6

— Так чего выходит, все, амба? — больше для себя, чем для Виктора в слух произнес Олег.

— Я бы так не сказал, — Виктор поглядел на Юма, и сделал несколько шагов его сторону, — многоуважаемый Юм, не могли бы вы передать нашим соратникам, чтоб через пятнадцать минут они зашли в ставку, мы будем обсуждать вопрос дальнейших действий.

— А вам хватит пятнадцать минут? — понимающе поинтересовался Юм.

— Вполне.

Виктор взял один из стульев поставил его напротив Командора и приземлив свой зад без лишних церемоний и прелюдий принялся говорить.

— Олег Евгеньевич, я знаю, что вы в эти несколько дней сделали для моей сестры. Некто Ушанов по средствам Митрича уже связался со мной и все описал. Он просил передать вам, что средства в полном объеме поступили на счет фонда от какой-то вашей знакомой и что этих средств будет достаточно. Этот человек сейчас занимается поиском специалиста, который будет вести мою сестру. Олег Евгеньевич, я именно по этой причине не стал вас привлекать к нашей маленькой войне. Я очень вам благодарен. Честно говоря, я рассчитывал на операцию примерно года через два.

— Да, да. Я такой. Молодец, герой, красавчик, — Олег зло посмотрел на Виктора, — только зубы мне не нужно заговаривать! Ты давай переходи ближе к теме. Какого черта ты влез в мои дела с Митричем и Татарином?

— Тут все просто, помните наш последний разговор, ну тот, когда я вас попросил держаться подальше от моей сестры?

— Угу, — односложно ответил Олег.

— Так вот, я был не прав.

Тишина повисла в ставке на несколько томительных секунд. Олег Евгеньевич с интересом глядел на умника, а тот в свою очередь размышлял с чего стоит начать такой не легкий разговор. И когда решение было найдено дроу продолжил:

— На тот момент, не имея полного представления я ошибался. У вас, Олег Евгеньевич, имеются все шансы очистить свое имя и выбраться из этой сложной ситуации.

Вновь на какое-то время тишина завладела территорией ставки.

— Но ты ведь буквально минуту назад говорил, что это невозможно и что наш с Митричем план идиотский?

— Согласен, план идиотский, — подтвердил свои слова Виктор, — но вот насчёт того, что вы никогда не выберетесь несколько минут назад я и слова ни говорил. Более того, как я уже сказал ранее у вас появился реальный шанс выбраться.

— Ты же говорил, что наша запись чушь, — напомнил ранее сказанные слова Олег.

— Сама по себе ваша запись — хрень. Но вот если ее присовокупить к очень важному свидетелю. Ну допустим, к одному матерому комбригу, который по чистой случайности выжил, да плюс ваши свидетельские показания, против слов вашего бывшего сослуживца. Вот это уже доказательства. Это уже материал для суда.

Глаза Олега медленно, но уверенно принялись расширяться, до него стало доходить, о чем говорит этот башковитый шкет.

— Именно по этой причине я попросил вашего бывшего комбрига остаться в стороне от ваших игрищ. Его сейчас нужно беречь аки зеницу ока. Вы и так нарисовались с этим существом, что не сотрешь. А по большому счету его нужно было спрятать и желательно так, чтоб ни одна живая душа не смогла его отыскать до нужной нам поры. В тот вечер, когда вы разбирали шмотки в доме Митрича, я разговаривал с вашими приятелями по средствам Юма и поняв мою мысль они оба согласились со мной.

— Ну то, что Юм прыгал, то в Оран, то к Митричу, я чувствовал. А на кой тогда было устраивать весь этот маскарад? Почему они мне все не рассказали сразу?

— Вы в последнее время очень импульсивны, Олег Евгеньевич. А тут такое событие на носу, плюс новые факты. Не угадаешь чего от вас ждать. По этой причине и решили пока не ставить вас в известность.

— А теперь, значит, можно? — с язвой поинтересовался Олег.

— Теперь можно, — согласился Виктор, — вот только, вашего приятеля придется какое-то время держать подальше от лишних глаз. И само собой светить на публики подобными знакомыми не стоит. У меня уже имеются кое какие наброски на счет вашего освобождения. Рассказывать сейчас подробно я вам ничего не стану, это сложный, многосоставной план с кучей неизвестных. Но, поверьте, Олег Евгеньевич, я порву все свои жилы, что б вы получили свободу.

«Великий и ужасный» молча глядел на Виктора. От желания зарядить кулаком в физиономию долговязого дроу пропал и след. И какие-то смутные мысли на счет собственной неполноценности неприятно копошились в голове. У великого комбинатора не укладывались в его голове все аспекты понятого, хотя теперь, после того как основные моменты были тщательно разжеваны и объяснены сказанное Виктором казалось на удивление простым и очевидным.