Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 6

— Пока с него хватит! — довольно произнес Гольф вытирая окровавленные руки о принесенное одним из подчиненных мокрое полотенце, — ты мне, сученок, за все заплатишь, все расскажешь и свою долю в банке, как миленький отпишешь.

— Ага, обязательно, — огрызнулся Олег хриплым и утомлённым голосом, — все отпишу, расскажу. Клал я на тебя и твоих хозяев, Гольф. Мне плевать на твои угрозы. Смерти здесь я не боюсь, а увечья сами собой пройдут после перерождения.

И для большей выразительности Олег продемонстрировал оттопыренный средний палец левой руки, для большей наглядности можно было поводить этим самым символом перед лицом латного орка, но руки были надежно зафиксированы.

— Современная молодёжь, — как-то укоризненно с сожалением и совсем по-доброму возмутился Гольф, — нет в вас чувства такта и должного уровня культуры. Никакого уважения к окружающим.

На слова Гольфа живо отреагировал один из подчиненных из числа мордоворотов. Детина подошел поближе и замахнулся пудовым кулаком.

— Не нежно, — остановил подчиненного Гольф, — на сегодня ему хватит. А завтра он сильно пожалеет о содеянном.

— Отвести его в низ? — услужливо поинтересовался подчиненный.

— Зачем? — все тем же непринужденным тоном спросил Гольф, — в низу неприятно, темно, а тут вон какая благодать. Привяжите колодки к мачте и пускай наслаждается морской прогулкой.

Так Олег и простоял на коленях возле мачты весь жаркий день, а уже ближе к вечеру приключилась нечаянная радость. Яхта Озерских бонз резво обходила высокий каменный шпиль, одиноко торчащий из воды, когда перед ними неожиданно возникло пиратское судно. Корабли стоял не далеко от шпиля, и яхта едва с ним разошлась. Позитивные эмоции наполнили душу «великого и ужасного», флаг, реявший над посудиной, принадлежал пиратскому братству. Олег его сам рисовал. И душу приятно начали греть мысли о долгой и мучительной мести. Вот только мечтам не суждено было сбыться. Яхта разошлась с пиратской посудиной буквально на десяток метров, и схватившиеся за оружие бойцы Озерских бонз опешили о увиденной картины, как, впрочем, и сам Командор. Палуба пиратского судна была обильно залита кровью, в различных местах встречались разорванные тела и оторванные конечности. Кортина была на столько жуткой, что одного из бойцов Гольфа даже стошнило. Посудину пиратов можно было запросто назвать кораблем-призраком, если бы в какой-то момент с яхты не удалось рассмотреть виновника гибели пиратов. Виновником оказался жуткий зверь, отдаленно напоминающий барсука с порванным ухом. Жуткая туша размером с матерого медведя, совсем по-человечески встала у фальшборта и с интересом наблюдала за обитателями яхты. От зверя даже на расстоянии веяло жуткой силой и опасностью. О чем думал этот жуткий зверь никто не знал, но в какой-то момент барсук-мутант уставился на пленника и оскалил жуткую окровавленную пасть. И хотя расстояние до проходящей мимо яхты было не велико, зверь суетится не стал, он просто проводил пленного человека довольным взглядом, а после долго смотрел в след уходящей яхты.

— Что это за тварь жуткая? — донесся голос Крима откуда-то из-за спины.

— Не знаю, — ответил Гольф, — но хорошо, что она не стала нападать на нас.

— У нас тут куча обученных бойцов, — раздался третий голос принадлежащий Элистеру, — неужели мы бы с ним не справились?

— Пиратов на корабле тоже было не пару человек, — спокойно пояснил Гольф, — и бойцы они были не слабые. Только это их от твари не спасло. Я вообще думаю, что это чей-то мощный пет, возможно даже одного из бойцов Хан Шая.

— С чего вдруг такие выводы? — вновь подал голос гном.

— Ну мастера Жега[ВС1] они как-то сумели убедить, чтоб он стал работать на нас, — тем же не терпящим суеты тоном продолжил говорить Гольф, — возможно у них еще какие-нибудь козыря в загашнике имелись.

Свой весьма интересный разговор троица из Озерска прекратила, как только судно пиратов скрылось из виду. А после нашего героя и вовсе оставили на палубе практически одного. Нет изредка появлялись бойцы латники и матросы, но нашего героя никто не трогал. Олег просто маялся на жаре почти до самого вечера. Вечером пленному дали воды и снова оставили на том же самом месте до утра. А с утра начинались физические процедуры по принуждению «ужасного».

В таком замечательном режиме Олег провел следующие три дня. Его били, ломали пальцы калечили, после за нашего героя брался гнусный жабень, тот приводил Олега в кондиционное состояние, и бойцы орки вновь принимались отрабатывать на пленнике свои лучшие удары и перки. На третий день, к вечеру Олега наконец отцепили от мачты, засунули в какую-то небольшую клетку и замотали поверх самой обыкновенной парусиной. После нашего героя погрузили на телегу и повезли в неизвестном направлении. Ехали долго почти двое суток и смутное ощущение чего-то неминуемо неприятного все сильней захватывало чуйку. Ради такого случая наш герой даже решился отказаться от воды и пищи, но как объяснил ехавший в этой же телеге жабень в таких порывах не имелось смысла. Гортанно квакая слова общего языка бывший учитель девицы Шан, для начала, рассказал об артефакте, что сейчас был воткнут в запястье правой руки. Вещица была довольно уникальной, артефакт содержал в себе уникальный набор ингредиентов, заклинаний и рунной вязи. Жабень долго кичился тем какая тонкая и кропотливая была проделана работа и какой он великий мастер. Работу, как и самого мастера наш герой уже успел оценить, а суть долгого противного кваканья сводилась к следующим неприятным вещам, эта дурацкая спица была создана из какого-то специфического дерева, стрелы из этого дерева стояли непомерно дорого и противодействовали в первую очередь магам. Любой контакт с этим деревом лишал мага энергии, но учитель Шан Ли пошел дальше, он нанес руны блокирующие почти всю возможную портальную магию о какой только мог узнать пожилой жабень, более того, для более качественного удержания дурацкая деревяшка парализовала часть тела куда впивалась, травя жертву ослабляющим ядом, вместе с тем одно из заклинаний следило за состоянием здоровья пленного в определенный критический момент подлечивая бедолагу.