Валерий Софроний - Худший из миров [СИ]

В подобном ключе прошло четыре дня и вот наконец настал заветный день сладкой мести.

Друзья прощались у большой дороги в трех километрах от города.

— Клест, ну ты точно доберешься? — переживая за судьбу соратника, поинтересовался Таранкин.

— Да все будет в порядке, сейчас под какую-нибудь телегу залезу и доберусь до дома, мне не привыкать.

Командор стоял спокойный и безмятежно, казалось, что он абсолютно не переживал за дальнейшую судьбу соратника. В руке его лежал красивый золотой хронограф — карманные часы, которые он приобрел на днях по случаю. Большая стрелка хронографа пересекла отметку двенадцать часов.

— Давай, Клест, сначала одну монету.

Леприкон начал водить руками что-то бормоча себе под нос. Как только заклинание закончилось, золотой кругляш с четырехлистным клевером оказался в его маленькой пухлой ладошке.

Командор спокойно взирал на ход секундной стрелки хронографа, она сделала круг и вернулась к цифре двенадцать.

— Забирай вторую, — скомандовал Олег.

Клест вновь начал водить руками и бормотать. Теперь два кругляша лежали на пухлой ладошке.

— Вот теперь все, зло наказано, соратник отомщен и можно отправляться домой, — резюмировал Олег.

— Отлично! — Обрадовался леприкон. — Теперь вы отдадите мне пять тысяч, и я отправлюсь домой.

— Нет, — в своей спокойной манере ответил Командор. — Ты не заслужил пять тысяч.

— Олег, ты чего? — вклинился в разговор Таранкин, — он же помог нам, ты же ему пообещал.

Возмущению Тарана не было предела. Он прекрасно знал, что в сумке Олега лежали тридцать тысяч. Они с утра обсудили, что поганец получит более пяти тысяч и он лично снял с со своего счета эти деньги, а сейчас выходила такая не красивая ситуация.

— Таран, я сам разберусь, у нас еще остались не решенные вопросы, — Командор пристально посмотрел в глаза леприкон. — Видишь ли, Таран, ты не в курсе, но этот поганец попытался меня ограбить, и у него почти получилось, он спер монету, которую я взял у Ворона на подмену, думая, что она настоящая.

— Но я же ее вам вернул, — запричитал поганец.

— Конечно вернул, не смог ее привязать вот и вернул.

После этих слов леприкон покраснел до кончиков ушей.

— Все равно, без него бы ничего не вышло, Командор отдайте ему пять тысяч.

— Нет, — Олег подошел к леприкону и протянул пустую ладонь. — Я тебя снова обманул, давай их сюда, отвязывай и отдавай. Обе.

Горькой досадой горели глаза леприкон, так глупо быть обманутым в очередной раз.

Поганец отвязал монеты и со злостью швырнул их под ноги Командора.

— Да подавись ты, каторжник!

Он отошел шагов на пять отвернулся, скрестили руки на груди и тихонько заплакал. Добряк Таранкин бросился успокаивать Клеста, проклиная жадного, каторжник последними словами.

— Не переживай дружище, я отдам тебе деньги со своей доли, а этот козел пусть катится ко всем чертям. Не зря тебе видимо Птах в спину стрелял, чувствовал гадюку! — крикнул Таранкин в сторону Командора.

Олег в свою очередь стоял, молча взирая на четыре ладных кругляша лежащих у него на ладони. Раньше зарплата радовала, приносила какое-то эстетическое удовольствие, честно заработанные давались тяжким трудом, и он знал цену каждому кредиту, а теперь целое состояние не вызывало никаких эмоций.

— Эй поганец! — крикнул Командор. — Ты не заработал пять тысяч, я хотел отдать тебе двадцать.

Немного успокоившись Клест подошел к Олегу. Тот в свою очередь достал четыре туго набитых кошелька и поставил их перед леприконов.

— И вот еще что, — Командор положил четыре драгоценных монетки в руку поганца. — Оставь их себе, а то опять придется тебя недотепу из какой-нибудь клетки доставать.

Лицо счастливого коротышка нужно было видеть в этот момент, столько счастья на него никогда в жизни не сваливалось.

— Командор вы возвращает мне?

Олег поднял голову к небу и прокричал что есть силы:

— Локи! Я возвращаются монеты Блупику Школе, они мне больше не нужны!

Теперь глаза поганца светились преданностью и любовью, Таран подошел к Олегу и виновата опустил глаза:

— Ты уж или извини, босс, мы тут наговорили на эмоциях разного.

— Да ладно, Таран не бери в голову. Я и правда вел себя как козел, которому надо стрелять в спину бывшем сослуживцам. Ну или в крайнем случае, как поганому каторжнику.

Подельники стояли рядом с Олегом красные как раки.

— Да нет, конечно я все забуду. Ты же знаешь, Таран, как я умею долго забывать.