Тайниковский: Расплата

— К чему ты клонишь? — прямо спросил я его.

— Предлагаю тебе и ребятам перевести дух, а я тем временем схожу на разведку, поищу ловушки, плюс устраню одиночные цели, если таковые попадутся мне на пути, — ответил он, и посмотрел мне в глаза. — Сам подумай, сейчас это лучший выход.

Я задумался. В принципе, в его предложении был смысл. В последнем бою на износ работали не только я, но и остальные ребята и хотя бы небольшой перерыв, им бы точно не помешал. С другой же стороны, мне хотелось как можно быстрее найти суку-тещу, и вырвать из ее лап Аранию, а заодно и ее черное сердце!

Я тяжело вздохнул.

— У тебя есть тридцать минут. Если к этому времени ты не вернешься, мы пойдем без тебя, — ответил я глубинному сталкеру и он кивнул.

— Хорошо, тогда я ушел, — холодно произнес он и растворился в воздухе.

— Да убейте же его хоть кто-нибудь! — гневно прокричала она своим генералам, наблюдая за ходом сражения, развернувшегося у стен ее замка, который она считала неприступным. Уж больно много ресурсов было потрачено на его создание, а теперь ее оборона трещала по швам.

— Госпожа, они слишком сильны! Вернее он… Если мы сейчас же не выпустим колоссов, то будет уже поздно! — отрапортовал арахнидке один из ее приближенных генералов.

Мать Арании задумалась. Древние колоссы были последним и самым сильным рубежом защиты ее замка, и раскрывать этот козырь так рано ей не хотелось.

Проклятый человечишко!

— Выпускайте! — наконец дала она свое согласие, и начала вливать магическую энергию в стены замка, дабы освободить защитников колоссов.

Какое-то время спустя.

Прядильщица нитей судьбы отошла от окна и устало рухнула на свой трон. Вальгорту, будь он неладен, удалось уничтожить сильнейшее оружие, коим она располагала, и сейчас ее зять с дружками, прорвались во внутренний двор, и вероятно направляются к ней.

— Аркракс, Арханн, Арнискх, вы моя последняя надежда, — холодным тоном произнесла она и трое мужчин с жемчужными длинными волосами, заплетенными в тугие косы, поклонились своей госпоже.

— Надеюсь они справятся, — тяжело вздохнув, произнесла Прядильщица и резко поднялась. Подойдя к стене, арахнидка активировала скрытый механизм, и в стене открылся проем с лестницей, уходящей глубоко вниз.

Мать Арании зашла внутрь, и стоило ей сделать несколько шагов, как секретный проход тут же закрылся и все пространство вокруг погрузилось в абсолютную тьму, которая вовсе не была арахнидке помехой.

Прядильщица спустилась по лестнице вниз и оказалась в большом круглом помещении в середине которого стоял алтарь, представляющий из себя обычный камень с нанесенными на него древними письмена, которые пульсировали в темноте алым зловещим светом.

— Она не готова!

— Не готова!

— Не готова! — эхом разнеслись слова по залу.

— Времени почти не осталось! Или сейчас, или никогда! — нервно ответила прядильщица и подошла к камню, на котором лежала прикованная к нему Арания.

— Матушка, прошу не надо! — взмолилась арахнидка с мольбой смотря на свою мать.

— Извини…, - ответила Прядильщица дочери и по ее щекам потекли слезы. Она взяла с камня кинжал рукоять которого была выполнена в форме паука и обойдя камень по кругу остановилась напротив дочери. — По другому просто нельзя!

Арахнидка занесла руку с кинжалом вверх и резко опустила ее.

(Конец двадцать пятой главы.)

— Не доверяю я этому парню! — произнес Кувалда, который несмотря на сломанную руку, кости которой по словам Герды превратились в кашу, чувствовал себя лучше всех.

— Почему? — удивленно спросил я.

— Интуиция! Странно все это как-то! — дворф пожал плечами.

Я задумался. Не сказать, что Бруту я доверял на все двести процентов, но и представить его в роли предателя у меня тоже как-то не получалось.

— Не знаю, мне он тоже кажется мутным каким-то, — поддержал друга Черный дрозд. — Скрытный весь такой, ничего не говорит…

— Я считаю ваши домыслы беспочвенными, — спокойным голосом произнес Хорт. — Вальгорт, у тебя нет оснований ему не доверять. Он профессионал, плюс вы с ним в одном клане. Какой смысл ему что-то делать за твоей спиной?

Доводы Хорта были логичными, но семя сомнений уже было посеяно.

— Собираемся! — не выдержал я. Жизнь Арании была поставлена на кон, и мне нельзя было совершить не единой ошибки.

— Во! Другое дело! — довольным голосом произнес Кувалда. — Ты это… поэкономь силы, и предоставь все нам! И да с теми воротами я разберусь! — монах усмехнулся и пошел вперед.