Михаил Савич - Первый Том 7

— Нет. Я скоро в школу пойду. Я большая.

Тут меня холодный пот пробил. Что если Афанасий мелкую научит поджигать все вокруг?

— Афанасий, ты бы лучше рассказал о магии воды. Что ты надумал, глядя на водную спираль?

— Наводнение. Можно свиток сделать. Портал из одного места перебрасывает воду в другое.

— Здорово. Дядя Афанасий, а давайте здесь наводнение устроим. Будет бассейн. Я уже плавать умею. Меня Лиз учила.

— Верочка, Афанасий имел ввиду спасение людей от наводнения.

— Да? А ведь и правда, я такие свитки смогу продавать землевладельцам Империи. Суть одна и та же, а применение разное. Спасибо за идею, Апулей.

Тут от интересной дискуссии меня отвлек сигнал. Гюль вышла на связь с пометкой срочно — СМС:

«Включи канал ТВ „Россия“. Твой Семочкин отжигает»

Довольно допотопный телевизор в кабинете был и я его включил. Все лучше, чем пытаться отвлечь Афанасия и Верочку от попыток неумышленно устроить в котельной катаклизм с критическим повреждением моего имущества.

— Уважаемые телезрители сегодня в программе Владимира Соловьёва вы в прямом эфире можете увидеть и услышать ставшего знаменитым буквально за один день судью из Воркуты Дмитрия Семочкина.

В заставке нашей программы вы уже видели подборку фрагментов из репортажей основных средств массовой информации планеты, а также статей ведущих мировых аналитиков. Слово сенсация там встречается чаще любого другого.

— Дмитрий, вы в прямом эфире самой популярной в России передачи и можете без посредников обратиться ко всей нашей стране. Прошу. (Аплодисменты в студии).

— Спасибо, я постараюсь быть немногословным. Став судьёй я возненавидел телефон. Любой судья в нашей стране меня поймет. Телефонное право, хоть и не в такой явной форме, как при Ельцине или Брежневе, всё еще действует. Кроме телефонного у нас практикуется ещё много прав. Права бизнесменов, чиновников, депутатов, а вот до прав простых граждан руки уже не доходят. С этим нужно было что-то сделать и я сделал то, что смог. Будущее рассудит, прав ли я, но в любом случае о содеянном не сожалею. (Бурные, продолжительные аплодисменты)

— Коротко и по делу. Спасибо. Владимир Вольфович, вам слово.

— Ура. Судья молодец и я это говорю ему в лицо.

— Это радует, некоторые беспокоились, что вы в него плюнете. В лицо.

— Да я могу. Привык делать всё невзирая на разные там лица. Но это не тот случай. Молодец Дмитрий. Так держать и не сдаваться. Наша партия целиком на вашей стороне и мы поможем провести нужные законы через Думу. Приглашаю вас в нашу партию. Мандат депутата Думы мы вам обеспечим. В любом округе за вас сто процентов проголосует. Дума — Дима. Похоже и это символично.

— Владимир Вольфович, а что если и в Думе всех депутатов через эту процедуру провести?

— Я за. В результате я там один останусь, но это даже хорошо. Проще будет нужные законы принимать.

— А кворум?

— Хрен с ним. Зато законы нормальными получатся впервые за всю историю России.

— Вы, Владимир Вольфович сегодня что-то на удивление немногословны.

— Это потому, что я солидарен с Дмитрием. Меньше слов — больше дела. Да и сделать-то нужно совсем ничего. Мелочи остались. Только повсеместно распространить уже имеющийся положительный опыт. Временно это можно было бы сделать президентским указом, а не то наша бюрократия лет на сто растянет обсуждение, согласование и оформление.

Я лично предлагаю кандидатуру Дмитрия на пост Председателя Верховного суда. Серьёзная должность и там до него не так просто будет дотянуться всяким там бюрократам-демократам и пидорасам.

— Вот теперь, Владимир Вольфович, я вас узнаю. Теперь уместно будет передать слово господину Станкевичу. (Смех в зале)

— Неудачная шутка в адрес демократической оппозиции, но спасибо за возможность высказаться по столь важному и очень не простому вопросу. Владимир Вольфович редко бывает прав, еще реже его выступления можно назвать уместными, но сейчас я с ним во многом согласен.

Я присоединяюсь к словам восхищения и благодарности в адрес Дмитрия, его поступок это акт самопожертвования во имя справедливости и демократического будущего России. Практически весь мир обсуждает сейчас это событие и почти все оценивают его так же как я.

— Вот оно подлинное лицо демократов. Оказывается я и весь мир оценивают поступок Дмитрия, так же как Станкевич. Без него никто и не знал бы, как к этому отнестись, но вот вместе с солнцем на востоке появился он, толкнул речь и всё завертелось. О Семочкине уже можно забыть и обсуждать слова Станкевича и ему подобных. .