Дмитрий Гришанин - Прятки среди огней

– Я такой глупости никогда не говорил, – продолжил глумиться неуемный насмешник. – Наоборот, всегда приветствовал развитие Даров Стикса у игроков.

– Млять!

– Но в данном, конкретном случае, считаю, что вкладывать очки свободного распределения в развитие Дара было преждевременно. Из-за внезапной смерти и последующего перерождения, у тебя, Рихтовщик, возникли серьезные проблемы с исполнением текущего задания. Ты обязался помочь подружке в достижении двадцатого уровня…

– Тоже мне подружка – прирезала, как барана, – раздраженно перебил я.

– …Срок исполнения взятого обязательства истекает через двадцать часов, – как ни в чем не бывало, продолжил Хранитель. – Без тебя девчонка вряд ли справится…

– Да и хрен с ней!

– Но на штрафы-то попадете вы оба. А после того, как ты только что освоил новую ступень Дара Стикса, у тебя не хватит очков свободного распределения, для выплаты штрафа.

– И чем это мне грозит?

– На недостающее количество очков Система порежет твои характеристики.

– Но я ж это все потом смогу обратно восстановить?

– Безусловно.

– Ну и ладно. Пускай тогда режет.

– Рихтовщик, я не узнаю тебя. Ты ж боец… Еще остается время. Воскреснув, можешь попытаться отыскать подружку и…

– Да я для этой суки, после того, что она сделала, палец о палец не ударю!

– А что, собственно говоря, такого уж непростительного она сделала?

– Издеваешься?

– Я серьезно, Рихтовщик.

– Да она прирезала меня, как барана! Даже не попыталась помочь! И это после всего, что я для нее сделал!

– Да, она добила тебя… И правильно сделала. Ты умирал, Рихтовщик, необратимо пожираемый кислотой. Если б не Слеза, ты бы со своей сверх-развитой Регенерацией, агонизировал еще в ванной минут пять. И все равно бы умер. После такой убойной дозы кислоты, что ты выплеснул на себя, тебя не смог бы вытащить даже знахарь. Подруга лишь ускорила процесс, и подарила тебе быструю и легкую смерть.

– И поимела на мне гребаный опыт, – проворчал я уже без прежнего пыла.

– Не без этого… Но это было сделано от безысходности.

– Чего?

– Скажи: Слеза похожа на дуру?

– Нет, конечно.

– Я тоже так считаю. Она опытный игрок и не могла не знать, что за убийство игрока двадцать девятого уровня ей прилетит не больше десяти тысяч опыта. Меж тем, до следующего уровня ей нужно было не менее девяноста. Вот и покумекай сам, что ей было выгодней: спасти тебя, чтоб потом вместе отправиться в лабиринт и там, считай, наверняка разогнать ее опыт до нужной величины, или кончить тебя ради жалкой десятки опыта?

– Ну, так-то, логичней было б спасти, конечно.

– Я уж не говорю о ее нежной привязанности к тебе, Рихтовщик… Даже из чисто меркантильных интересов ей было выгодно тебя спасти. И если б у тебя оставался хоть один шанс выжить, не сомневаюсь, она бы зацепилась за него зубами. Увы, пожирающая тебя заживо кислота не оставляла ни единого шанса на выживание. Опытная подруга сразу это поняла, и избавила тебя от ненужных мучений.

– Нашел, мля, артефакт в лабиринте! Лучше б вообще дерьмо это не трогал. Теперь даже из ячейки доставать стремно.

– Не скажи. Найденный тобой кислотник – чрезвычайно редкая и безумно дорогая вещь. И достать ты его можешь в любой момент. Главное держать подальше от влаги. Как ты недавно убедился на собственном горьком опыте, при контакте с водой, он в огромном количестве вырабатывает концентрированную кислоту.

– Ну, ладно, если так, – разъяснения Хранителя меня ободрили. – Говоришь, дорого продать эту хрень можно?

– Не хрень, а кислотник – кислотную железу слепуна, умершего естественной смертью от старости. В последние минуты жизни кислота в железе древней твари густеет и превращается в кислотник. Потом, тело мертвого слепуна пожирают сородичи, а кислотник выбрасывают вместе с другими несъедобными отходами. В большинстве случаев кислотник попадает во влажную землю, где через какое-то время бесследно растворяется, бестолково выжигая землю вокруг образующейся от влаги кислотой. Но изредка ему удается надолго законсервироваться в сухом участке грунта – как раз на такой подарок судьбы ты, Рихтовщик, случайно и нарвался… А что до его дороговизны, то суди сам: цена за грамм кислотника в разных стабах Континента колеблется от пятисот до семисот споранов.

– Ни хрена себе! А ведь в моем куске грамм триста будет – не меньше.

– Уже меньше. Часть кислотника растаяла под душем.

– Все равно там тысяч на сто пятьдесят споранов точно осталось! И это по минимальной ставке!