Дмитрий Гришанин - Соленые брызги ярости

– Вы кто? – прохрипел пленник.

– Рихтовщик.

– А я Тихмузмильд.

– Нихрена себе фамилия.

– Это имя.

– Бывает.

– Знаете, как только туман этот ужасный появился, я сразу понял: добром все это не кончится.

– И в шкаф прятаться полез?

– Не сразу. Позже. Когда чудовища в коридор хлынули.

– Понятно.

– А что теперь мы будем делать?

– Мы ?

– Ну да, мы же теперь команда.

– Да толку то мне с тебя, команда , – хмыкнул я.

– Не бросайте меня. Я пригожусь.

– Вот сейчас и проверим. Знаешь, где в лаборатории концентратор?

– Прикалываетесь?

– Не беси меня, сикун, – я чуть придавил пальцами тонкую шею.

И пустыш испуганно запищал:

– Знаю! Знаю! Конечно, знаю! Да это ж все знают!

– Все, да не все. Я вот че-то чутка запамятовал… Отсюда концентратор далеко?

– Да. Он же находится в другом конце лаборатории.

– Это плохо.

– Но я знаю самый короткий путь. И могу проводить.

– Уже лучше.

– Значит, мы команда?

– Посмотрим… Пока, на всякий пожарный, направление на концентратор рукой обозначь.

Пустыш махнул рукой в сторону бесконечной череды стеклянных стен, и этим резким движением привлек внимание твари, терзающей труп в соседнем секторе.

– Ой, смотрите, Рихтовщик! Вот то чудовище, кажется, нас заметило. Оно смотрит на нас. Разворачивается. Ой-ей-ей! Оно бежит сюда-а-а… ААА!

Я снова заткнул придурку пасть, но, увы, слишком поздно.

Кроме уже вбегающего в наш сектор лотерейщика, на крик пустыша среагировал не ко времени высунувшийся в коридор топтун.

Черт! А ведь хотел все сделать по-тихому.

Пережав парнишке сонную артерию, швырнул сомлевшего сикуна под ноги набегающему лотерейщику и, выхватив карабин, прострелил споткнувшейся твари споровик.

Понеслась…

Интерлюдия 2

– Тебя как звать-то, чудо? – хмыкнул толстый хозяин заведения в ответ на ее вежливое «Здравствуйте».

– Мараджела, – представилась женщина.

Она только что возродилась в местном туалете и, выйдя оттуда в барный зал, сразу направилась к наружной двери. Но на полпути была остановлена повелительным окриком стоящего за стойкой толстяка.

– А я Зубоскал.

– Приятно познакомиться.

– Ишь ты, приятно ей! А мне вот, знаешь ли, чего-то не очень. Имя у тебя странное, чересчур экзотическое. Ты че, курва, на халяву шабашить на моей территории вздумала?!

– Я вас не понимаю.

– Ты дурой-то не прикидывайся. Соска ты знатная, сразу видно. И чем в туалете моем занималась тоже догадаться не сложно… То-то, гляжу, Хорек оттуда пару минут назад выскочил, счастливый, как обдолбавшийся спеком торчок. Уж грешным делом подумал: по новой бродяга на дурь эту голимую подсел. И тут вдруг ты следом за ним по стеночке крадешься. Чисто краля, мля!

– Вы ошиблись. Я не проститутка. И не знаю никакого Хорька.

– Слышь, Мараджела, вот только в уши ссать мне не надо, – фыркнул толстяк. – Я вообще-то мужик толерантный, к людям отношусь с пониманием. Каждый зарабатывает себе на кусок, как умеет. Но и себя за нос водить никому не позволю. С вашим братом у меня уговор простой: работала в моем заведении – делись третью заработка!

– Да у меня нет ничего. Пустые карманы. Не верите, сами проверьте.

– Ой, детка, – под сальным взглядом толстяка, неспешно обшаривающим все изгибы ее тела, женщине от стыда захотелось под землю провалиться. – Нам ли не знать, что у шлюх хватает секретных местечек, куда можно заныкать горстку-другую споранчиков.

– Да как вы смеете такое обо мне говорить! Я порядочная женщина!

– Ох, какая ты горячая. Начинаю понимать счастливчика Хорька. Давай так, сейчас мы с тобой удалимся в подсобку. Ты сделаешь приятное моему малышу. И я отпущу тебя с миром. А ежели хорошенько постараешься, еще пару споранов сверху накину.

– Да вы!.. Вы!.. Вы!..

– Вот-вот, строй из себя недотрогу, – осклабился мерзкий толстяк. – Так ты меня еще больше заводишь!

Неожиданно проворно для своих габаритов Зубоскал обежал стойку и, вдруг оказавшись возле Мараджелы, бесцеремонно заграбастал женщину на пышный зад.

– Пусти меня!.. Нет!.. Я не хочу!.. Я не такая!..

– Такая-такая, – похотливо хрюкал толстяк и, притянув неожиданно сильными для рыхлой комплекции руками пленницу, полез жирными губищами к ее отстраняемому из последних сил лицу.

– Караул! – истошно закричала женщина. – Насилуют!.. Мужчины, чтож вы сидите! Помогите!

Но происходящая возле стойки сцена насилия лишь забавляла завсегдатаев бара.