Дмитрий Гришанин - Соленые брызги ярости

Я не стал убивать несчастную даму. По идее надо бы было. Будучи зараженной, она все одно была обречена стать монстром, следовательно, даже на стадии пустыша, теоретически, уже считалась моим врагом. И быстрая смерть от моей руки, возможно, в ее случае было б благом. Но она так затравленно смотрела на меня своими огромными заплаканными глазищами, что у меня не поднялась рука на еще разумного человека.

Бросив всхлипывавшую дурынду в местном подобии комнаты отдыха, я вышел в коридор и направился дальше ко входу в лабораторию, к оставленной там одежде – все одно ближайший проход к параллельному стеклянному коридору располагался там поблизости.

Всхлипывания брошенной незнакомки еще какое-то время доносились из-за оставшейся за спиной приоткрытой двери, но метров через двадцать стихли. Дальнейший путь до одежды я прошел в гнетущей тишине.

Сбросив рваный халат, переоделся в привычные брюки со спецовкой, натянул на ноги ботинки. Пока переодевался действие скрытой ступени «Всевидящего ока» закончилось, но за время действия я успел все хорошенько рассмотреть и запомнить, потому особо не торопился, ведь пройти мимо огромного аквариума, каковым, похоже, является местный концентратор, мог лишь абсолютно слепой человек.

В своей одежде уже куда более уверенной походкой я перебрался по боковому ответвлению в параллельный коридор. И через минуту был на месте.

Вблизи огромный стеклянный куб, примерно три на три метра, установленный в середине очередного стеклянного сектора, выглядел куда как более внушительно, чем с дистанции в полсотни метров. Полое нутро куба примерно на три четверти было заполнено бурой жижей, через которую – со дна к поверхности – бесконечной чередой поднимались вереницы разнокалиберных пузырьков. Достигнув поверхности пузырьки беззвучно лопались и вспенивались, из-за чего безводная четвертинка куба наверху была плотно заполнена густой коричневой пеной. На дне куба-аквариума лежала пара небольших синих светильников. Похоже это и были пресловутые голубые энергетические кристаллы, или Камни Сути.

Осталось дело за малым – забраться внутрь, как-то вытащить Камни из огромного куба-концентратора, и спрятать добычу в ячейки инвентаря.

Но уже с первым, самым казалось бы тривиальным, пунктом плана возникли трудности. Дело в том, что дверь из коридора в сектор конденсатора оказалась не такой, как в другие сектора. Здесь не было замка и ручки, и на косяке, ни снаружи, ни изнутри, не было дверных петель. Зато прямо в дверь была вмонтирована клавиатура, на которой, похоже, следовало набрать нужный код, после чего она автоматически отъезжала в сторону.

Кода я, разумеется, не знал, и терять время на угадывание неизвестной комбинации не стал. А извлек из инвентаря Шпору и стал выпиливать в толстом стекле дыру в свой рост.

Больше всего усилий пришлось приложить, чтоб пропилить шипастым диском стекло насквозь.

На производимый мной шум откуда-то из близкого сектора приковылял охочий до моей биомассы медляк, пришлось оторваться на пару секунд, и свернуть требовательно урчащему в затылок нахалу башку.

Как только удалось пробить толстую стеклянную перегородку, дальше работа пошла куда как быстрее. Но к отвратительному скрипу железа по стеклу прибавились оглушительные раскаты серены, и тревожный голос из скрытых динамиков, с неутомимостью попугая, каждые десять секунд стал талдычить о необходимости срочно покинуть лабораторию, из-за разгерметизации сектора номер семнадцать.

Еще минут десять угарно-нервного трэша, и здоровенный кусок выпиленного стекла от удара мой ноги залетел внутрь сектора и у самого куба с грохотом рухнул на пол.

Игнорируя явно усилившиеся звуки сирены, я пробрался внутрь и, наконец, вплотную приблизился к кубу-концентратору.

Добраться до лежащих внутри кристаллов можно было единственным способом: разрушить куб и вылить все его содержимое на пол.

Потому Шпоре снова нашлась работа.

Пропил стал делать снизу, у самого пола, чтобы бурая жижа под давлением сразу хлынула из него, как из брандспойта. Стекло в кубе оказалось даже толще, чем на входной стене-перегородке, но гораздо более хрупким и ломким. Еще на середине пропила от него во все стороны рванула сеть трещин. Когда же, надавив, мне удалось-таки пробить шипастым диском брешь, неожиданно случился крупный конфуз.

Бурая жижа внутри оказалась кислотой – не такой убойно-концентрированной, как от кислотника, но тоже прилично едучей. И невольно ворвавшийся внутрь куба стальной диск Шпоры мгновенно окислился и застопорился. Пила вышла из строя, и Шпора самовольно исчезла у меня из руки, вернувшись обратно в инвентарь.