Михаил Булыух - Тануки. Часть 1 [СИ]

Вам нанесен колющий урон 72 единицы жизни (крит).

Регенерация 4 единицы жизни…

И так раз тридцать! Взорвавшийся болт снес почти 90 % его хэпэ, и это несмотря на удесятерённую благодаря рарному сету живучесть.

Внимание! На вас наложен дебафф «Обильное кровотечение». Вы будете терять 10 единиц жизни ежесекундно в течении 60 минут.

Внимание! Сработал бонус сета «Кожаное великолепие Атамана Железной Гряды». Дебафф «Обильное кровотечение» заменен на «Слабое кровотечение». Вы будете терять 3 единицы жизни ежесекундно в течении 5 минут.

Ну, это не страшно, подумал на бегу Барсук. Регенерация спра…

— А это еще что за чудо?

— Тля, бурундук!

— Нет, это хомяк!!!

— Так вот он какой!

— Идиоты, это скунс!

— Пет?

— Да это игрок! Блин, чо за раса?

— Какая разница, вали его!

Этот крик был последним из того, что услышал Барсук до момента респауна.

— Ты получили 2478 единиц урона от игрока Горги Мернок Пурген, — затараторил сверчок. — Ты убит. Желаешь воскреснуть сейчас? Между прочим, это благодаря тому, что у тебя Золотой аккаунт. Хорошо, что купил. А так бы два часа здесь валялся, и с тебя уши точно срезали, а может и еще чего. Так что не жмись на донат. Осознаешь, сколько преимуществ? Кстати, пока тело валяется, его может ограбить любой урод.

Барсук видел свое тело как бы со стороны. Оно лежало, почти насквозь пронзенное длинной черной стрелой с красным оперением. Уши безвольно раскинулись по земле, изо рта вывалился длинный розовый язык, а из наспинного короба выкатился один из свертков с инструментами.

К телу уже бежали три-четыре пэкашера, на ходу переругиваясь и споря о возможном луте. Больше всего почему-то их интересовали уши поверженного.

— Конечно, да, — сказал Барсук. — Желаю.

Доски деревенского сортира. Окошечко в виде сердечка. На стенке гвоздик, к которому пришпилены страницы разорванной в клочки книжки.

Тануки лихорадочно копался в инвентаре. Да где же они? Ведь точно делал! Три штуки, на всякий случай. Ага, вот! Амулеты Невидимки. Примитивные, непередаваемые, но хоть что-то. Все-таки Улучшенный статус, так что должны сработать хоть как-то, несмотря на нубский объем заряда. Созданные из палочек и травинок, еще до овладения профессиями амулеты обещали вскоре пригодиться.

Ну, как говорил Кузнец, мир его цифровому праху, помогай Система.

Невидимость тчифу очень отличается от обычного стелса. Во-первых, она не слетает при нападении на противника. Но это единственное позитивная сторона. Во-вторых, как было сказано в описании амулета — скрывает только изображение, тогда как разбойника в стелсе нельзя ни унюхать, ни услышать. Ну и самое главное, амулет разряжается тем быстрее, чем от большего количества наблюдателей скрывается объект. А стелс работает четко определенное время, и сбивается только включившимся боевым режимом. Ему нипочем ни уровень смотрящих, ни прокачанная наблюдательность, ни погодные условия. Тогда как на невидимость тануки все эти факторы оказывают прямое и очень ощутимое влияние.

Инстинктивно, Барсук старался не шуметь и не наступать в лужи крови, дабы не оставить следов, по которым его легко вычислят. А это было сложно, поскольку Земляника теперь напоминала кровавую баню. В основном кровь принадлежала напавшим на деревню пэка, и была делом лап Хозяйки. Хотя и прочие селяне внесли посильную лепту.

Бой все еще шел, но уже как-то вяло.

Могучего орка-трактирщика задавили числом. Две оставшиеся пантеры потеряли мобильность приклеенные к земле «Смоляной лужей», и только огрызались на выпады нападающих. Лишь староста с внучкой все еще находились внутри переливающегося разноцветием, но бледнеющего с каждой секундой, магического барьера. Летающий топор тоже намолотил немало, но с каждой минутой двигался все медленней. Девушка уже стояла на коленях, из всех сил сжимая виски. Уши и нос испускали обильные красные струи.

Прошмыгнув в дом кузнеца, тануки заметался в поисках лаза в подвал. Полноценный погром и разграбление еще не начались, игроки сосредоточились на истреблении НПС. Но и так, за время короткой пробежки по двору примитивный амулет Невидимки разрядился почти на восемьдесят процентов. Хорошо, что тут никого, подумал Барсук. Хотя в доме явно побывали.

Сквозь шум и вопли, доносящиеся с улицы, тчифу еле расслышал тихое поскабливание и звяканье цепей. Если бы не обостренный суперслух, ни почем бы не определил источник. По чутким ушам врезал громоподобный «БаааааааБАААГГГГХХХ!!!», затряслись пол и стены. Для тануки все стихло.