Алексей Калинин - Палач

– Ещё пять минут и всё будет готово. Я уже нащупала пулю, так что выну её и приступим к окончательной обработке.

Я только кивнул в ответ и не смог удержаться, чтобы не покоситься на плакат. На этот раз собака была прежней. Она уже не шевелилась, не дергалась. Вот только её глаз…

Её глаз был не таким, каким принято изображать на схеме-плакате. Он был черным и очень глубоким. Настолько глубоким, что можно было потянуться и даже просунуть руку туда… в черноту.

Я невольно ухмыльнулся. А что, если и в самом деле просунуть? На что я наткнусь?

Моя правая рука потянулась и… и удлинилась. До стены было не меньше двух метров, так она вполне спокойно преодолела это расстояние и коснулась иссиня-черного зрачка. Как я и предполагал – за ним была пустота. Моя рука до кисти втянулась в зрачок и зависла, вращаясь в воздухе.

Получалось забавно – рука провалилась сквозь стену. Да ещё как провалилась – снаружи она была длинной-длинной, а внутри… А что там внутри?

Я потянулся за рукой и неожиданно весь втянулся внутрь черного зрачка.

Погружение прошло успешно.

Вашу мать! Какое Погружение? Я вообще не хотел входить во Вселенную.

Я висел в бескрайнем космосе, а вокруг мерцали миллионы миров Вселенной «L.i.L.» И что же я здесь забыл?

Почему рядом со мной никого нет? Даже вечно нудящего Кроша-Дрона не наблюдается…

Я ведь только что был в операционной, а теперь…

Попробовал вынырнуть, но Вселенная не хотела отпускать. Вот те на те… Такое со мной было впервые. Чтобы я не мог выйти из компьютерной симуляции по своей воле…

Моё внимание привлекло мерцание красного огонька вдали. Почему-то красный всегда ассоциируется с опасностью, хотя, если женщина хочет привлечь внимание мужчин на вечеринке, то ей окажется гораздо больше внимания, когда она придет в красном платье, чем в любом другом. Меня же этот красный огонек насторожил тем, что он был каким-то знакомым. Где-то я его уже видел.

Не могу сказать, что видел совсем недавно. Да и про давно сказать не могу. Это мерцание… Да почему же оно меня так манит? И почему я не могу вернуться обратно в реальность?

На хрена я совал руки в зрачок собаки? Что там происходит со мной на столе в операционной?

Мерцание всё также манило к себе, и я вдруг поймал себя на мысли, что невольно начал двигаться туда. Двигаться к красному огоньку.

Терпеть не могу, когда меня заставляют делать что-то такое, чего я вообще делать не собирался. Я не собирался заходить во Вселенную, не собирался лететь к мерцающему огоньку…

Я пытался вырваться из компьютерной симуляции, но ничего не получалось – она не выпускала. Моё тело продолжило движение, не обращая внимания на зазывающие рекламные огни миров, которые проносились мимо. Я двигался прямиком на красный мерцающий сигнал.

Возможно, так в бушующую непогоду лодка движется к свету маяка. Но я-то не был лодкой. Мне вообще не надо было к этому маяку…

Свет становился всё больше и больше. И вот я уже летел не к просто огоньку, а к светящейся алым планете. Она притягивала меня и заставляла двигаться в кому-то необходимом направлении.

Ненавижу такое состояние.

И когда я приземлился на планете, то не смог сдержать ругательств.

– Не матерись, ликвидатор, – раздался позади голос, который заставил меня похолодеть. – Давно не виделись…

Так называл меня только один человек. Называл меня перед тем, как я его убил…

Я обернулся.

Потрошитель!

Тот самый хоррорщик, который изменил жизнь всех работников Вселенной, заставив их преобразиться. Да-да, он сам, собственной персоной. Стоит с огромным тесаком в правой руке. Обе руки на месте. Нет той жалкой тряпицы, какая обложила кровоточащий обрубок.

– Ты? – вырвалось у меня. – Или это аватар?

– Хм, а тебя не обманешь, – оскалился Потрошитель.

Именно оскалился. Улыбкой такую демонстрацию острых клыков было трудной назвать даже с большой натяжкой.

Я оглянулся по сторонам. На земле валялось много из того, что принято называть мусором, отходами жизнедеятельности. Казалось, что эта планета используется для свалки ненужных, сломанных вещей.

Вот только я знал, что у программистов Вселенной нет ненужных вещей. Даже та черная звезда, которая казалась багом, и то была нужна для выработки вселениума.

– Так кто же ты?

– Ты меня не знаешь. Зато я знаю тебя, Кирилл.