Карина Вран - Град Темных Вод

Паре ежей-соседушек улыбнулась удача — на них не хватило игл из-за промахов, так что к ним Хэйт подходила безоружной (трубка без иголок за таковое считалась исключительно формально).

— Шестнадцать, потратила все, — отчиталась, воскреснув, перед Таришей адептка: ежи не подвели, устроив ей быстрое, хоть и болезненное, перемещение.

— Лучше, — отозвалась Бестия.

— Лучше, — согласилась Хэйт.

— Тариша, за все время, что я тут, я видела только тебя и Мать Дома, неужели в обители нет других Бестий? — поинтересовалась адептка по пути к пещере. — Столько места — и никого из числа обитателей.

Дроу остановилась, и, округлив глаза, повернулась к Хэйт (та впервые видела столь яркую мимику на лице Бестии).

— Прямо сейчас в обители более сотни старших сестер. Но не думай, что встретишься с ними: если Бестия не хочет, чтобы ее увидели, никто ее не увидит.

— Невидимость? — в Хэйт взыграло любопытство. — Маскировка?

На лице дроу отразилось сомнение.

— Я покажу. Мать, хоть почему-то и верит тебе, возьмет с тебя клятву, потому расскажешь кому-то ты вряд ли. И едва ли рассказу твоему поверят.

Квартеронке вспомнилось название достижения, полученного, когда она только вошла в обитель: «Те, кого нет». Название твердило: это очень непростые неписи. И Тариша это доказала лишний раз, прямо на глазах изумленной адептки подойдя к стене и… растворившись в ней.

Гладкая каменная поверхность — Хэйт тут же ощупала место, где дроу слилась со стеной — не имела ни трещин, ни выемок. Спрятаться было негде.

А потом из стены, будто та была пластилиновой, неспешно вышла женская фигура: сначала выставленные вперед руки, затем все остальное. Фигура поначалу была безликой, цветом и «фактурой» полностью сливаясь с камнем, но когда Тариша вышла полностью, облик ее восстановился.

«Она от нее, что, отпочковалась?!» — Хэйт снова потрогала стену: камень, как камень.

— Пока есть камень, пока есть тьма — Ашшэа сокроет своих дочерей, — проговорила Тариша, явно не испытывающая дискомфорта от «слияния» с камнем.

— А что ты будешь делать в солнечную погоду и в чистом поле? — продолжала допытываться адептка.

— Укроюсь в траве и дождусь наступления ночи, — легонько приподняла плечи Бестия.

— А в пустыне? В песок зароешься?

— Именно.

«Отнюдь не простые неписи», — Хэйт покачала головой, прикидывая, насколько безопасно для обычных обитателей Тионэи соседство с таким орденом.

— Спроси Мать, она лучше меня расскажет, как и зачем появились Бестии, — Тариша словно мысли пришлой прочла. — За многие возможности — обильная плата. Если Ашшэа будет угодно — ты станешь одной из нас.

«Шипастым монстром, растворяющимся в стенках?» — эту мысль Хэйт не стала озвучивать, хватило здравомыслия.

— Просто шок. Шок и трепет, — пробормотала она, решая, что ей срочно нужна доза «нормальности». — Выход!

Нормальности ей захотелось своевременно: в холодильнике, не считая половины торта, ветер гулял, намекая на скорый визит мышки с веревкой. На дворе, что стало непривычным с некоторых пор, была не ночь, а поздний вечер, но супермаркет работал до двадцати двух, так что за покупками сходить Вероника успела. К продуктам и средствам гигиены затесалась упаковка (рука сама потянулась, а выложить из тележки — не поднялась) широких алых свечей разной высоты, из двенадцати штук. На упаковке значилось: «Свечи рождественские», но Вероника назвала бы их иначе: «Свечи обители Бестий». Похожи были, в самом же деле.

Кроме того, она еще и побегать успела, хоть и в потемках — ноги полезно разминать не только в фэнтезийном мире.

После ужина, прикинув за и против, девушка позвонила Галке, договорилась о визите на завтра (вместо выходных). Галя ответила без каверзных вопросов и астрономических эпитетов: «Приезжай». И было в ее голосе что-то такое, что Вероника поняла: приехать надо обязательно.

То, что продемонстрировала ей Тариша, никак не шло из головы девушки, даже для виртуального мира это было как-то… слишком. А то, что не удается из мыслей изгнать, чаще всего идеально ложится на холст — эту истину Вероника уяснила еще в младших классах, правда, тогда это были картон и гуашь (или бумага и карандаши, а то и просто шариковая ручка и поля тетрадок).

Темное место в доме имелось — кабинет, в котором она писала лича Годфри. Реквизит в виде свечек был куплен — крайне удачно, прям под вдохновение. Холсты и прочие принадлежности про запас Вероника в доме держала в обязательном порядке, идея — буквально висела в воздухе, требуя воплощения. Даже подсвечники, бронзовые, старинные, тяжелые — такими убивать можно, причем не сильно утруждаясь — и те наличествовали.