Ваня Рисовалкин - Аллоды [СИ]

- Это какое-то сумасшествие! Надо дождаться помощи и захватить лигийцев без потерь с нашей стороны...

- На корабле адмирал, голова которого напичкана важными сведениями. Мы должны схватить его раньше, чем он заберет их с собой в астрал, - сказал я.

- Надеюсь, эти сведения того стоят... Посмотри, сколько убитых! - Матрена полным отчаяния взглядом окинула берег возле корабля, где бездыханные тела имперских солдат лежали вперемешку с лигийскими. Имперцев, правда, было больше.

- Их оживят. Жрецы Триеди... - слова застряли в горле, когда я увидел орка с отрубленной головой. Ему уже не поможет Триединая Церковь, надежды на воскрешение больше нет.

Мне нужно было со всеми остальными продвигаться к кораблю, но я, не в силах оторваться от убитого, сделал шаг к нему и присел на корточки. Неужели он показался десантникам Лиги таким опасным противником, что они отрезали ему голову? Я протянул руку к солдатскому жетону, валяющемуся рядом с телом. На нем было выгравировано имя - Вихрь Степных.

- Это же потомок Легендарного Орка! - вырвалось у меня.

Бедняга, так и не успел добраться до Незебграда - его бросили в котел войны, где он и сгинул навсегда.

Наши солдаты к тому времени сумели прорваться на корабль и там завязался бой. Когда я ступил на деревянную палубу, в моей памяти ожил "Непобедимый" и все те, кто так и не долетел на нем до Незебграда. В тот раз мне не пришлось спускаться вниз и я не видел лигийский корабль изнутри. Но сейчас, быстро промчавшись мимо сражающихся, я в несколько прыжков преодолел деревянную лестницу с красивыми, резными перилами. Здесь тоже было шумно - штурмовики, спустившиеся раньше меня, начали выламывать все двери, но натолкнулись на серьезное сопротивление и уже пятились назад, теснимые лигийскими диверсантами. Я нырнул в боковой коридор и, толком не имея представления, куда идти, просто побежал вперед. За мной кто-то кинулся следом, заставив меня резко обернуться и отпрянуть в сторону, но это были свои.

- Надо найти капитанский мостик! - крикнул хадаганец из Синих и тут же упал замертво - его пронзила стрела.

Из комнаты за высокими красивыми дверями - конечно же из дерева - высыпала группа лигийцев, и хотя я твердо вознамерился не ввязываться лишний раз в бой, а целенаправленно искать вражеского командира, мне пришлось обороняться. Нас оказалось немного больше, но мы уступали мастерству опытных лигийских вояк. Сначала я, активно орудуя мечом, не обратил внимания на высокого канийцах в сияющих, как золото, доспехах со знаками отличия. А вот он, похоже, сразу заметил меня. Сделав несколько шагов назад, он вернулся в комнату, из которой вышел со своими сподвижниками, и оттуда в упор смотрел на меня. Поймав мой взгляд, каниец качнул головой, как будто приглашая войти вслед за ним. Это было похоже на вызов. И я его принял.

Проскользнув мимо сражающихся, я забежал в комнату и захлопнул дверь. Шум боя сразу стих.

- Адмирал, - утвердительно произнес я.

- Мне знаком этот меч. Далеко не каждый его достоин, - ответил он и что-то мне кинул.

Я рефлекторно протянул руку и поймал ключ, тут же мысленно отругав себя за глупость, ведь Галсов мог кинуть в меня что угодно! Но ничего в моей руке не взорвалось и на коже не появились ожоги от яда. Это был просто тяжелый дверной ключ с витиеватым рисунком на головке и стержне. Я молча повернулся к двери и закрыл ее на замок. Буквально через секунду на нее с той стороны обрушился град ударов, но открывать я и не подумал. Это могли быть как свои, так и чужие, да и честный бой один на один казался мне куда более справедливым.

Меч канийца тоже выглядел впечатляюще, и его красота полностью соответствовала мастерству владельца. Галсов был самым искусным мечником из всех, что я видел. Он не делал опрометчивых выпадов, не тратил энергию на лишние движения, замечал все мои уловки и парировал атаки, плавно переходя в наступление.

Мне еще ни разу не приходилось вести бой мечом так долго, все мои предыдущие соперники умирали гораздо быстрее. Но самое удивительное, что я не чувствовал никакого переутомления от тяжелого оружия, которое нельзя было опустить ни на секунду. Наоборот, я ощутил небывалую взаимосвязь с ним, будто меч стал продолжением меня самого. Я контролировал его движения так, как если бы родился с мечом в руках и больше не выпускал никогда. От рукояти в ладони лилась энергия и с каждой секундой во мне только прибавлялась уверенность в своих силах.

В дверь из коридора уже не просто ломились, судя по звукам, ее организовано пытались вынести тараном, но та пока держалась. Я ждал, что она сломается или слетит с петель в любой момент и старался отойти подальше, но Гласов, похоже, считал ее достаточно крепкой и не обращал на нее внимания. Поэтому, когда створки с грохотом распахнулись в языках пламени и внутрь ворвался черный дым, я был к этому готов. Галсова взрыв не задел и он не моргнул и глазом, но доли секунды его замешательства мне хватило, чтобы нанести смертельный удар.