Архимаг - Error 01. Обратная сторона [СИ]

Все присутствующие закивали. Последняя крупная война у Чесноковых отгремела в девяностые, после чего наступили сытные и спокойные нулевые. Более пятнадцати лет мира и спокойствия, пока не началась заварушка с Яранскими. Война, прогремевшая как гром среди ясного неба, напомнила, как хрупка человеческая жизнь и как иллюзорна мирная жизнь.

Чесноков-старший отпил из стоявшего рядом стакана и продолжил:

– Сегодняшние переговоры положат начало мирной эпохи в жизни нашей семьи. Саша, ты должен привести наших гостей к послушанию. Но и не дави сильно. Дай им понять, что мы можем сокрушить их в любой момент, но не хотим продолжения войны и желаем закончить дело миром... – он закашлялся, из его рта на столешницу полетели прозрачные капли. Сидевший рядом Черепанов постучал его по спине. – Спасибо, Лев. Совсем я сдал... Так и о чём это я? – Чесноков-старший задумался и опять посмотрел на Юлю. – Когда я внуков увижу, девчонка? Когда ты учёбу закончишь?

– Не знаю! – та показала деду язык. – Папа говорит мне идти на второе высшее!

– Тьфу, молодёжь, – пробурчал Чесноков-старший. – Вся жизнь так и пройдёт за учёбой. Мне вот восьми лет в третьей Московской гимназии хватило с лихвой. А потом я работать пошёл. Вот было время! Ни интернета, ни телевиденья, ни машин! А сейчас? Выйдешь на улицу – и ни одной лошади, одни машины! Прощай экология…

Он что-то забормотал под нос, уже совсем неразборчиво. Александр Чесноков-младший тяжело вздохнул. Отец и без того сильно сдал в начале нулевых, но всё равно решил лично участвовать в боевых действиях. За что и поплатился. «Речь» спасла его от смерти, залечила рану, но рассудок и здоровье в полной мере не восстановила. Провалы в памяти, внезапная сонливость – и это лишь неполный перечень недугов, терзавших патриарха.

Громко всхрапнув, Чесноков-старший пришёл в себя.

– Охо-хо… Я опять заснул? Вот же пень! – ругнулся он на себя. – Ладно, не буду вас больше учить, чай не маленькие, – патриарх махнул рукой. – Надеюсь, я уже сказал что-то умное и мотивирующее. А если нет, сами додумайте. Давайте уже расходится. У меня, кажется, давление подскочило. Надо лекарство принять.

Дрожащими руками он извлёк из кармана пиджака коробку с таблетками.

Александр Чесноков-младший нажал кнопку под столом. В помещение вошла сиделка, ожидавшая всё это время в соседней комнате. Она измерила Чеснокову-старшему пульс и давление, лицо её приняло обеспокоенное выражение. На что патриарх заметил:

– Это во мне остатки старой закваски на белогвардейских пулях играют!

Сиделка помогла Чеснокову-старшему принять лекарство, после чего, укутав старика пледом, вывезла его из комнаты. Колёсики инвалидного кресла, скользя по тканному ковровому покрытию, тихонько скрипнули напоследок.

Чесноков-младший проводил отца взглядом холодных расчётливых глаз. Тому, очевидно, осталось недолго. Несколько месяцев, максимум полгода. Испытывал ли старший сын – старший из оставшихся в живых – какие-то чувства, зная о скорой кончине отца? Да, острая игла тоски каждый раз вонзалась в его сердце, когда отец заходился кашлем. Александр Александрович любил отца, хотя бывали ситуации, особенно в юности, когда он на полном серьёзе хотел убить родителя. Именно Александр Чесноков-старший превратил сына в то, чем он является теперь, в холодного безжалостного тактика и стратега, способного пойти на любые жертвы ради цели. Но такова была цена могущества и процветания. Чесноковы испокон веков уплачивали её до последней копейки.

– Полагаю, на этом всё, – сказал он, оглядев собравшихся. – И ради бога, Юля, надень что-то более подобающее, – укоризненный взгляд Чеснокова-младшего остановился на рубашке дочери. – Тебе на день рождения подарили такое красивое платье, а ты его ни разу не надела.

Юля со скучающим видом кивнула. Вроде бы уже взрослая девушка, а ведёт себя иногда как подросток, подумал Чесноков-младший. Совсем девчонку избаловали.

Виктор, как всегда, глядел сычом, скрестив руки на груди, иногда косился на брата. Алексей вертел в толстых пальцах ручку, уже основательно измазав её серебряную поверхность потом. Судя по отсутствующему взгляду, он о чём-то напряжённо думал – возможно, вспоминал, встречался ли раньше с дочерью Першина, своей будущей женой. Капелька пота замерла на его виске, раздумывая, продолжить путь или ещё повисеть.

Сергей Александрович сидел ровно, по привычке держал осанку. На брата он смотрел внимательно, с почтением на лице – тот являлся для него недосягаемым примером для подражания с самого детства.