Юлия Бабчинская - Варенье из звёзд [СИ]

— Давай купим что-нибудь, — шёпотом говорит он, отходя от горбуна. — Сувенир мамке привезём.

— Да ты свихнулся, — отвечаю я и стучу по голове, — у них бешеные наценки. К тому же, знал бы ты, каким способом добыто это добро.

Это сейчас горбуны улыбаются и раскланиваются, но стоит какой-нибудь вещице привлечь их внимание, как они оборачиваются самыми безжалостными хищниками.

— На обратном пути будем держать ухо востро, — предупреждаю я Женьку, и он с серьёзным видом кивает.

До Авалона остаётся совсем немного — на перекрёстке нам нужно поймать момент и лихо повернуть налево. За спиной опять копошение.

— Аланка, — тихо зовёт меня брат.

— Чего ещё? — раздражённо спрашиваю я.

— А этому что от меня надо?

Оглядываюсь через плечо: за Женькой увязался длинноухий горбун с бородавками по всему лицу. Тычет в брата пальцем и похихикивает.

— Отстань, слышь! — говорит Женька, отмахиваясь от торгаша.

— Не слышит, — отвечаю я, — они вроде как глухонемые.

Но вот не нравится мне азарт в глазах этого горбуна. Он определённо что-то замышляет. Я ускоряю шаг, брат переходит на семимильные, обгоняя меня. Следом семенит шельмоватый горбун. Будь он неладен!

— Да стой же ты, — одёргиваю Женьку — так и поворот пролетим.

Горбун тормозит, осклабив редкие, острые зубы, и как гиена смотрит брату на ноги. По подбородку стекает мутная слюна, капая на пыльный асфальт. Укусит тебя такой урод, точно заразу какую занесёт. Проверено. А инъекции от бешенства как назло остались дома в холодильнике. Ну в самом деле, хуже первоклассницы!

— Жень, отдай ему кеды, — говорю я, надеясь обойтись малыми потерями.

— Что? — разевает рот братишка.

— Кеды снимай! — рявкаю я, когда зрачки горбуна предательски расширяются.

Успеваю схватить любителя наживы за уши и оттянуть от Женьки, сделав их миллиметров на пять длиннее. Брат кричит, наспех развязывает лимонные шнурки и кидает ботинки горбуну в морду. Ветер замирает. Штиль. Торгаш довольно хрюкает, обнюхивая кеды, на лице Женьки — гримаса отвращения. Меня саму слегка подташнивает. Выпускаю из рук чужие уши, вспоминаю, взяла ли с собой антбактериальный спрей. Горбун швыряет Женьке круглый предмет — небольшой магнитик с движущейся картинкой. Видимо, сделка удалась.

Течение ветра выходит из состояния покоя, ускоряется, набирая обороты. Ловлю брата за руку, держимся левее — поворот совсем близко. С асфальта поднимается серый вихрь вперемешку с осенними листьями, хотя в Аномалке ничего не растёт, как и нет смены времён года. Кровь гулко стучит в ушах, холодная волна тревоги опускается от груди ниже, к животу, омывает пятки. А вдруг упустим поворот? Улетим чёрт знает куда? «Выкарабкаемся!» — ободряюще восклицает внутренний голос.

Перед глазами проскальзывают ноги Женьки, в дурацких полосатых носках, брата тащит вперёд, наверх. Он и меня утягивает за собой. Наверное, он сейчас орёт как сумасшедший, но я его не слышу. Ветер поднялся нешуточный. Вижу в стороне спасительные синие огоньки и, вытянув руку, хватаюсь за деревянный столб. Обнимаю его второй рукой. На табличке мигают буквы: «Авалон». Нужно лишь повернуть, хоть на секунду выбиться из течения. Времени на раздумья нет, я не настолько сильная, чтобы мотаться здесь флагом, сколько пожелаю. Но всего чуточку поднапрячься, пошевелиться. Я смогу!

Нога попадает в воздушную яму. Ага, лазейка! Слегка перемещаю вес и вырываюсь из власти потока. Отпускаю столб и тяну за верёвку, вытаскивая Женьку на другой план. Мы кубарем катимся по траве. Спасены.

Несколько часов мы плетёмся вдоль ручья, по другую сторону темнеют кроны деревьев. Энтузиазм постепенно выветривается из Женькиного молодого организма.

— Чего раскис? — спрашиваю я с улыбкой.

Чувствует он себя, должно быть, ещё хуже, чем я, при его-то неприспособленности. На одном желании далеко не уедешь, тут и подготовка нужна. Тело моё ноет после «мягкого» приземления, хочется пить — правда, в ручей лучше не соваться.

— Как-то по-другому я себе всё представлял, цивилизованнее что ли, — отвечает брат, глядя на грязные носки.

— Ничего, погоди, будет тебе цивилизация, — подмигиваю я.

Брат достаёт из кармана магнитик, подаренный горбуном. Усмехается.

— А сувенир всё-таки ухватил, — говорит Женька.

Вот над кустами мохнатого можжевельника появляется поросшая оранжевой травой крыша. Первый приют для путешественников. Толкаю Женьку в бок, он вскидывает голову и расплывается в улыбке.