Дмитрий Волк - Миниатюрmorte

Рослый, атлетически сложенный полинезиец, сверкнул на прощание белозубой улыбкой и развернулся к морю. Короткий разбег - на лица оставшихся на пирсе упали солёные капли. Потоптавшись на ветру с минуту, они направились к машине. Продюсcер поинтересовался:

- Интересно, зачем ему деньги? - режиссёр пожал плечами и ответил:

- На суше без них никак.

- Это да... - продюcсер широко ухмыльнувшись, хлопнул спутника по плечу: - Нам они тоже не помешают, а?

- Точно! - откликнулся тот со смешком, открывая дверь машины и добавил, посерьёзнев: - По сборам - увидим.

- Поверь, старик, это будет бомба! Ты же знаешь, у меня - нюх.

- Ладно, посмотрим... Поехали. - машина взревела мотором и, направляемая твёрдой рукой, понеслась к аэропорту.

...В конце пресс-конференции авторов самого удачного со времён "Челюстей" фильма ужасов, один из журналистов задал вопрос:

- Скажите, как вам удалось добиться подобной реалистичности при таком маленьком бюджете?

- Мы отобрали лучших акул. - широко улыбаясь, ответил режиссёр. - Вдобавок, они работают за еду.

...Неподалёку от острова Мбенау, резал гладь моря большой треугольный плавник. Кто-нибудь из подданных Н'даку-ванга всегда голоден, так что, продолжение - последует.

Непременно.

Он проиграл схватку. И очень надеялся, что у него отнимут жизнь. В конце концов, он приложил все усилия, чтобы та, что стоит сейчас над ним, люто его ненавидела. Когда пасть любимой женщины рванулась к горлу, ему едва удалось сдержать инстинкт. Волна боли смыла последнюю мысль: "Письмо..."

Она очень устала. Правда, плюнуть на труп некогда родного, а потом искренне ненавистного человека ей это не помешало. Уже светало, когда, с трудом одевшись, женщина, пошатываясь, покинула поляну.

Письмо, пришедшее вечером, она сожгла не читая. До следующего полнолуния её ждала нормальная - человеческая - жизнь.

О цене снятого навсегда проклятия она так никогда и не узнала.

...К счастью?

- или

чему ухмылялся маг...

Вызов пришёл, как обычно, не вовремя. Мгновение сожалений о несбывшемся - о, да, уже несбывшемся! - и всё смыла муторная волна. Миг - или вечность? - и переход свершился. Как только перед глазами перестанет мельтешить, он увидит привычную картину - какой-нибудь грязный, скудно освещённый факелами подвал и очередного мрачного и целеустремлённого. В балахоне. Они любят расшитые балахоны и грязные подвалы. Как будто нет ничего, кроме безвкусных балахонов и грязных подвалов...

Первые мгновения всегда тяжелы - сознание с трудом выдерживает перемещение и надо замереть, чтобы не тыкаться в невидимый и непроницаемый купол над пентаграммой, словно одуревшая осенняя муха в оконное стекло. Но проходит немного времени и ты уже можешь открыть глаза без риска увидеть колышущийся в безумной пляске материальный мир. Пусть даже из всего мира и виден только тёмный подвал.

Демон поднял веки. И сразу же скорчился, прикрывая морду грубыми лапами - слепящий свет, отражаясь от циклопических белых стен и полированного металла, лился нестерпимым потоком, выжигая готовые к полумраку привычных подвалов глаза. Словно этого было мало, на него обрушились рёв и грохот. На миг свет сменила густая тень и он почувствовал, что летит. Мгновенье спустя, пентаграмма с заточённым под куполом демоном рухнула куда-то. Скорчившийся на куполе демон, чувствуя, что свет немного смягчился, рискнул открыть глаза.

Пентаграмма сверху перекрывала обзор, но никуда не исчезнувший купол позволял оглядеться. Под ним и вокруг, виднелись такие же, как его, пентаграммы, там сидели, лежали или метались в бешенстве демоны. Много, очень много пентаграмм. Множество демонов...

Он поднял глаза и вдалеке увидел фигуру в белом халате. Обострённое ужасом понимания зрение позволило разглядеть слегка искажённую стеклом довольную улыбку мага...

...Казалось, что любоваться на работу машин за стеклом можно бесконечно. За минуту только что отштампованная пентаграмма подъезжала к станку, где лазеры резали руны, синтезированный компьютером голос, тратя около секунды, читал выверенные заклинания, в которые было вплетено заранее сгенерированное имя. Чуть дальше такой же бездушный голос читал формулу вызова.

Шестьдесят демонов в час. За двенадцать часов перед профилактикой и проверкой - семьсот двадцать. Сто тридцать одна тысяча четыреста в год. Бесконечный конвейер вызова.