Кассандра Клэр - Леди полночь

- Вы должны были сообщить Конклаву. - Роберт казался разъяренным. - Конклав нужно было вызвать в тот момент, когда конвой фейри пришел к вам...

- Инквизитор, - сказал Диего. Он казался усталым. Экипировка на правом плече была темно-красная от крови. - Я - Центурион. Я отвечаю непосредственно на Совете. Я не сообщил, что происходило здесь потому, что сообщение всех деталей сильно замедлило бы расследование. - Он не смотрел на Кристину. - Конклав начал бы расследование снова. Лишнего времени не было, а жизнь ребенка с каждой минутой приближалась к смерти. - Он положил руку на грудь. - Если хотите лишить меня моего медальона, я пойму. Но я буду утверждать до конца, что Блэкторны сделали то, что было правильным.

- Я не собираюсь лишать тебя твоего медальона, Диего Роцио Розалес, - сказал Роберт. - У нас ограниченное количество Центурионов, и ты - один из лучших. - Он посмотрел на Диего оценивающе, взглянул на кровавый рукав и опустошенное лицо. - Совет будет ожидать отчет от тебя завтра, но на данный момент - займись своими ранами.

- Я пойду с ним, - сказала Кристина.

Она помогла Диего подняться вверх по лестнице, он облокачивался на ее стройное тело. Марк посмотрел на них, пока они не исчезли в тени в недосягаемости света ведьминого огня.

- Роберт, - сказал Джейс, когда они закончили. - Когда Джулиану было двенадцать, он свидетельствовал перед Советом. Прошло пять лет. Позвольте ему говорить и теперь.

Несмотря на вид четкого нежелания на его лице, Роберт кивнул.

- Очень хорошо, - сказал он. - Все хотят услышать, что ты скажешь, Джулиан Блэкторн. Поэтому говори.

Джулиан начал говорить. Спокойно и без прикрас он начал описывать их расследование, от первых тел и до этого вечера, когда они поняли, что во всем виноват Малкольм.

Эмма наблюдала за своим парабатаем, пока он говорил, и задумалась, что все могло сложиться по-другому, если бы Себастьян Моргенштерн не атаковал Лос-Анджелесский Институт пять лет назад.

Как думала Эмма на протяжении многих лет, было два Джулиана: Джулиан до нападения, который был как все - любивший свою семью, но раздраженный ею - брат среди братьев и сестер, с которыми он пререкался, спорил, дразнил и смеялся.

И Джулиан после. Джулиан, все еще ребенок, учившийся, как кормить младенца и менять пеленки, готовящий четыре разных блюда для четырех младших братьев и сестер, которым нравились и не нравились разные вещи; Джулиан, скрывающий недуг своего дяди от массы взрослых людей, которые могли забрать детей у него; Джулиан, просыпающийся по ночам от кошмаров, в которых что-то случалось с Таем, Ливви или Дрю.

Эмма была там, чтобы успокоить его, но она никогда до конца не понимала - как она могла это сделать, когда не знала об Артуре, не знала, насколько Джулиан был по-настоящему одинок? Она знала только то, что кошмары пропадали, и спокойная сила поселялась в нем, твердая решимость, перед которой уступала мягкость из детства.

Он уже не был мальчиком долгое, долгое время. Это был тот мальчик, который, как думала Эмма, станет ее парабатаем. Она бы никогда не влюбилась в того Джулиана. Но она полюбила этого, не осознавая: как ты можешь влюбиться в кого-то, о чьем существовании ты практически не знаешь?

Она задумалась: что, если Марк так ощущал некий разлад и видел странность в том, как Джулиан стоял и говорил с Инквизитором сейчас, словно два взрослых человека беседуют друг с другом. Что, если он видел точность, с которой Джулиан вел свой рассказ: опуская ключевые детали, что выглядело естественно, потому как они не сказали Конклаву о том, чем занимались. То, как он не упомянул Кита и Джонни Рука. Он сплетал рассказ из серии событий, в которых никто не был виноват, которые никто не мог ни предвидеть, ни предотвратить; делал Джулиан это без какой-либо тени лукавства, отражающейся на его лице.

Когда он закончил, Эмма вздрогнула внутри. Она любила Джулиана, она всегда бы его любила. Но в этот момент она даже немного боялась его.

- Малкольм создавал убийц? - повторил Роберт, когда Джулиан замолчал.

- Это имеет смысл, - произнес Магнус. Он стоял, обхватив подбородок ладонями, стуча длинным пальцем по скуле. - Одна из причин, почему некромантия запрещена, это список обязательных ингредиентов, таких как рука хладнокровного убийцы или глаз повешенного, который еще хранит образ последнего, чего он увидел. Получение этих составляющих способом организации различных ситуаций было гениальной идеей.

Он заметил, как Роберт впился в него взглядом.