Антон Демченко - Боярич

— Знаю. Мне, он то же самое говорил. Но, в боксе всё равно больше заняться нечем. Вот и любуюсь на свое отражение. Спасибо сестричкам, позаботились о развлечении. — Кивнул я, не открывая глаз.

— Да уж… — кажется, сосед совсем не рад такому повороту нашей беседы. — Ирина Михайловна, сегодня за обедом, опять о тебе справлялась.

— Какая трогательная забота. Передайте ей мое почтение и благодарность, Владимир Александрович…

— Ёж, ну натуральный ёж. Только что иголок нет. — Со вздохом заметил мой собеседник.

— Ничего, тренер, дайте срок, вырастут… а там и за когтями-клыками дело не заржавеет. — Откликнулся я и почувствовал, как напрягся сидящий рядом человек.

— А ты изменился, Кирилл, — доверительным тоном заметил Владимир Александрович, мгновенно пряча сущность СБ-шника за маской тренера и учителя. — Вырос, наверное?

— Вряд ли, скорее, просто устал, — я открыл глаза и, повернув голову к собеседнику, спросил. — А что, это плохо?

— Хм… Вырос-вырос, Кирилл Николаевич. Впору об эмансипации задуматься. — Старательно натягивая беззаботную улыбку на лицо, проговорил тренер. Вот только глаза у него слишком уж серьезные.

И я рискнул. Кирилл называл это: «тронуть Эфир», я же всегда говорил: «напрячь чуйку». Но смысл один, и действо это мне знакомо давно и очень хорошо… «Принюхавшись» к моему визави, я учуял только легкое одобрение в его эмоциях, что уже радовало. Но еще лучше было другое… боль, та самая жуткая головная боль, что в последнее время терзала мое тело Там, едва мне стоило воспользоваться своими умениями, здесь отсутствовала напрочь. А само действие, требовавшее раньше довольно серьезного усилия, теперь казалось естественным и простым… словно кружку воды выпить.

— И куда мне с этой самой эмансипацией потом деваться? Из родного-то дома, да без образования, профессии… на паперть идти? — Вот только в Эфире, я толкнул ему… хм-м эмоцию, не эмоцию… скорее образ окрашенный пониманием и согласием. Возможность свалить подальше от таких родственничков, мне пришлась по душе.

— Да правильно, правильно. Дом, есть дом. Это я так, на тему твоей взрослости высказался, — тут же хмыкнул Владимир Александрович и, словно спохватившись, вытянул из кармана брюк широкий мужской браслет. — Вот! Я ж чего пришел. Сам не раз у медиков гостевал, помню, как тут скучно бывает. А Иннокентий Львович сказал, что тебе уже читать можно. Держи, уж извини, в твоей комнате взял. Хорошая библиотека у тебя там, кстати, подобрана. — Постучав по краю протянутого мне «украшения», заметил тренер.

— Ох, вот за это спасибо, Владимир Александрович! — Искренне благодарю собеседника, прилаживая обновку на запястье и судорожно пытаясь вспомнить принципы управления здешним аналогом планшета и мобильника в одном флаконе.

— Да не за что, Кирилл. Я, кстати говоря, скинул тебе на браслет восстановительную программу. Пока окончательно не придешь в норму, будешь заниматься по ней, — поднимаясь с лавочки, улыбнулся тренер. — Не скучай. Иннокентий Львович обещался выписать тебя уже через пару дней… А мне, извини, пора. Дела-дела, заботы.

Разобраться с управлением браслетом оказалось не сложнее, чем с обычным мобильником. Несколько рун, выгравированных на внешней его стороне, при касании активируют полупрозрачный экран, размер и расположение которого в воздухе можно менять одним движением руки, на которой надет браслет. Для окружающих, кстати, экран невидим. Меню и пиктограммы также реагируют на прикосновение. Есть и возможность вызова клавиатуры… вот только с ней придется повозиться. Это не знакомая и понятная QWERTY, а нечто другое. Совершенно иное расположение знаков, тройная раскладка: кириллица, латиница и… рунная, больше всего похожая на сильно модернизированный Футарк, если я не ошибаюсь, конечно. Ну да ладно, с этим можно разобраться и позже, а вот то, что интересует меня сейчас… Бегло пробежавшись по каталогу, нахожу последнюю созданную папку. «Российское законодательство». Ничего примечательного в названии нет, но… я-то знаю, что Кирилл никогда не интересовался юриспруденцией, так что… открываем.

Углубившись в чтение, я и не заметил, как подкрался вечер и, лишь сгустившиеся сумерки и возникший рядом со мной хозяин медблока, заставили меня отвлечься от вороха документов.

— Кирилл, сколько можно тебя ждать? — доктор попытался изобразить негодование, но… с его-то добрейшей круглой физиономией, попытка заранее была обречена на провал.