Варвара Еналь - Та, кто задает вопросы [litres]

Удар, еще удар. Матвей не сдавался, поднимая свою палку все выше и выше. Он действительно знал, что делал, но его противник оказался сильнее и быстрее. И вот палка Матвея отлетела в кусты, а сам он огреб по спине и плечам, пятясь назад и еле успевая перешагивать через попадающиеся под ноги камни.

С трудом выдравшись из шиповника, я рванулась на помощь, но Марьян ловко отобрал у меня мое длинное оружие и зашвырнул в темноту.

– Пошли прочь, оба! – рявкнул он, повернувшись ко мне, и его глаза показались мне источниками тьмы. – Прочь, иначе мозги вышибу у обоих!

Поединок завершился тем, что мы оба улепетывали что есть духу с холма. Оглянувшись на ходу, я успела увидеть, как Марьян молча смотрел нам вслед, высоко подняв свою палку.

– Нет, я не боюсь крови, а царапины надо обработать. Хоть зеленкой, хоть мазью – все равно чем. Просто сиди спокойно и не дергайся, Матвей! Тоже мне, правнук ведьмака, а боится крови…

– Не боюсь. Просто не выношу ее запах.

Матвей сидел на табуретке, а я смазывала его царапины. Сначала обработала все перекисью водорода, после нашла у него в аптечке бальзам «Спасатель» и стала смазывать им.

– Тут царапин всего ничего. Больше синяков. – Я осмотрела его шею, плечи, грудь. Матвей сидел раздетый по пояс. – Мелочи, но болеть будут. Этот Марьян – придурок явный. За что он набросился на нас?

– Они с братом сами охотились за ведьмами, а мы им помешали. Он пришел, чтобы прогнать нас.

– Мы же за них, а не за ведьм, можно сказать.

– Только он этого не знает. Он может подумать, что мы пришли в лес за колдовством или в хижину моего прадеда за какими-то ведьмовскими штучками. Мы для них – шпана клановская. Слышала, как он издевался, называя меня правнуком ведьмака? А ведь это их задача – убирать ведьм из города. Это же они – чистильщики.

– Ты говорил, что они с братом – убийцы, – напомнила я.

– Да, они убивают по приказу Жнеца. Если Жнец вынес приговор, они приводят его в исполнение. Скорее всего, ту главную ведьму убьют. Я так думаю. Только не уверен, что им удалось загнать ведьмачек в могилу.

– Могу поспорить, что нет. Все, твои царапины смазаны и синяки тоже. Теперь тебе надо просто отлежаться.

Я кинула грязную вату в мусор, закрыла тюбик с бальзамом и включила чайник.

– Выпьем кофе и ляжем спать. Не пойду сегодня домой. Обойдутся как-нибудь без меня.

– Собираешься караулить? – Матвей смотрел на меня серьезно и спокойно.

Поднялся с табурета, подошел совсем близко, так что едкий запах бальзама ударил мне в нос, и заглянул в глаза. После положил ладони на плечи – он был совсем немного выше меня, может, на пару сантиметров, – и поцеловал.

От неожиданности я подпрыгнула, отпрянула и мотнула головой, чуть не врезав Матвею по носу.

– Ты чего? – не понял он.

– Давай без поцелуев. У меня есть парень, между прочим. Если я прихожу к тебе, то только как подруга, договорились?

– Довольно резко. Иногда мне очень хочется поцеловать тебя, Мирослава, особенно когда ты вот такая храбрая и сильная.

– Давай без поцелуев. – Я в растерянности отвернулась, делая вид, что хочу налить кипяток в чашку.

– Давай. – Голос Матвея оставался ровным и каким-то низким, полным силы и невероятной уверенности. – Давай сейчас без поцелуев. Но я не сомневаюсь, что ты недолго будешь со своим скучным ботаном. И тогда тебе захочется поцелуев.

– Мне не захочется поцелуев. – Я резко обернулась и уставилась на наглого Матвея. – Я ни с кем не целовалась в губы вот так, как сейчас. Даже с Богданом. Потому что не хочу.

– Чего не хочешь?

– Не хочу отношений, которые заканчиваются поцелуями и постелью. Не хочу ничего серьезного и обязующего, ничего, что приведет к зависимости и проблемам.

– Ладно. Но когда передумаешь…

– Не передумаю. Пей кофе и пошли спать. Мы тут охотимся за ведьмами, а не занимаемся обнимашками. У меня есть парень, и я не хочу его предавать.

– Даже если совсем не любишь?

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Я же все-таки правнук ведьмака.

Но заснуть у нас не получилось.

Едва я растянулась на диване и положила руки под голову, как Матвей, сидящий рядом в кресле, вдруг вскочил и хмуро уставился в сумрак комнаты, еле-еле разбавленный светом ночников.

– Ты чувствуешь?

– Что? – не поняла я.

– Запах. Пахнет падалью. Червями и дохлым кабаном. Прямо тут, в этой комнате.

Я тоже вскочила, но, сколько ни втягивала в себя воздух, не заметила ничего странного и непривычного. Запахи кофе и «орбита», который я жевала в этот момент, перебивали все остальное.