Варвара Еналь - Та, кто задает вопросы [litres]

Она подняла брови, разглядывая сначала меня, после Марьяна, и зачем-то сообщила, что Матвей уже ждет меня внутри.

– Вот и славно, – ответил за меня Марьян.

Мы вошли в банкетный зал, и все принялись глазеть на нас и отпускать веселые комплименты. Впрочем, так встречали каждого вновь прибывшего. Мне и самой было бы интересно поразглядывать невероятные платья и необыкновенные маски, если бы не мысль, что Тот, кто отвечал на мои вопросы, – Марьян Вивчар.

Это сводило с ума. Я то и дело смотрела на него – красавца в черном костюме и белой рубашке, уверенного, невозмутимого, улыбающегося. Мои одноклассники быстро разбились на пары, и даже около Поверчучки крутился Макс Кутянский. Но мы с Марьяном невероятно выделялась из толпы. Мое платье, прическа, изменившийся образ – все удивляло одноклассников.

– На тебя все смотрят, – тихо проговорил Марьян.

– Удивляются, что я не в своем обычном амплуа.

– И здесь сегодня твоя бабушка, пани Святослава. Посмотри вон туда, справа от входной двери. Около Снежанки. Они стоят рядом, твоя сестра и бабушка.

Я оглянулась и не сразу, но все-таки отыскала среди множества лиц сначала свою сестренку, после – пожилую даму в небольшой кремовой шляпке и кремовом костюме. Черты ее лица показались мне мягкими и невероятно интеллигентными. Теперь понятно, почему ее все называют пани Святослава. Она действительно похожа на воспитанную, утонченную, умную госпожу.

Она смотрела на меня и улыбалась. И кончиком платка вытирала слезы в уголках глаз.

– Те сережки, что сейчас на тебе, – фамильные драгоценности вашего рода, – продолжал тихо говорить Марьян. – Их передала пани Святослава. Сказала, что каждая женщина в вашем роду надевала их на свой первый бал.

– Это ты ей сообщил, что у меня выпускной?

– Да, заехал к ней поговорить. Она желает тебя видеть и хочет, чтобы ты жила у нее.

– Зачем ты это сделал?

– Ты же этого хотела, правильно? А я не только Тот, кто отвечает на вопросы, Мира. Я еще и Тот, кто выполняет желания.

Его низкий голос звучал как музыка для меня. С одной стороны, с души словно камень упал, и я теперь была уверена, что не переписывалась с нечистой силой. С другой – Марьяна я знала уже довольно хорошо. Он, конечно, временами был жесток и непонятен, но его можно не бояться. Он свой, он все знает и всегда помогает.

– Я не писала, что хочу увидеть свою бабушку, – тихо ответила я ему, не переставая улыбаться окружающим.

– Но ты всегда хотела нормальную семью, я это знаю. У тебя есть семья, и настало время в нее вернуться.

– А как ты ей все рассказал?

– Мира, давай сегодня будем праздновать. Просто праздновать и ни о чем не думать. К черту ведьм, кланы Варты и старые ссоры. Сегодня твой день, сегодня ты становишься окончательно и бесповоротно взрослой. И я хотел бы, чтобы тебе запомнился этот праздник.

– Красиво звучит.

– Пусть так оно и будет. Танцуем и улыбаемся.

И мы танцевали и улыбались.

Матвей, вежливо поздоровавшись с Марьяном, не подал и вида, что удивлен. Все-таки железная выдержка у этого правнука ведьмака. Он сам пользовался теперь невероятной популярностью у девочек и станцевал с одноклассницами пару танцев, в том числе и торжественный вальс.

А когда уселись за стол, Матвей привел Снежанку и посадил около себя.

– Меня зовут Матвей, и я друг твоей сестры, – коротко отрекомендовался он, и его разноцветные глаза блестели особенно ярко и весело.

– А я Снежана, – пролепетала моя сестра, не сводя глаз с Матвея, и на ее лице были так легко читаемы все чувства, что я не могла сдержать улыбки.

Просто я знала, что рядом с Матвеем моя сестра в безопасности.

На сцену сначала вышел наш классный, Григорий Луша, и сказал короткую и торжественную речь в том смысле, что перед нами теперь лежат все дороги и мы можем выбрать собственный путь. После диджей опять запустил танцы, зал заполнился разноцветными огоньками и ритмичными движениями. Марьян взял меня за руку и вывел на середину зала. Он был гибким и двигался бесшумно и мягко, как воин, привыкший к сражениям. Его руки оказались на моей талии, и я, взглянув в его глаза, вдруг подумала, что они вовсе не карие, а какие-то бутылочно-зеленые, как вода в нашем озере. Или как небо в ненастную погоду.

Я чувствовала себя другой, не такой, как всегда. И Марьян тоже был другим. И мы оба были неотразимы.

Двигаясь под медленную музыку Эда Ширана, мы словно тонули в полумраке, подсвеченном лишь яркими огоньками светомузыки. И все казалось волшебным и невероятным. Я вдруг ощутила себя повзрослевшей и изменившейся, и все вокруг стало другим.