Карина Пьянкова - Студент по обмену

При ближайшем рассмотрении хрупкая и почти прозрачная иностранка показалась еще более жуткой, чем на первый взгляд.

— А вы какой факультет закончили? — зачем-то спросила я.

Вопрос детектива Хартвик не смутил и не удивил.

— Некромантия, — коротко бросила женщина. И все стало ясно и совершенно закономерно. По крайней мере, для меня. Дафна Бхатия по своей магической специализации тоже была некромантом. Наверное, поэтому между ними и царила настолько полная гармония.

— Уилли говорил, вы приглядывали за мистером Тайлером по собственной инициативе, — не стала тянуть кота за хвост миссис Бхатия. — Это верно, мисс Уорд?

Я подтвердила это.

— И каково ваше мнение?

Под двумя пристальными взглядами слова из головы просто сдуло, но отвечать все-таки было нужно.

— Так себе из него диверсант, — выразила я свое честное непредвзятое мнение. — Даже если у него есть желание сделать какую-то гадость, вряд ли удастся.

Эту точку зрения женщины приняли без каких бы то ни было пояснений или комментариев с их стороны, хотя я, если честно, рассчитывала, что мне хоть что-то, наконец, разложат по полочкам. Однако, наверное, нужные полочки еще отсутствовали.

Около получаса я выкладывала всю информацию полученную в ходе слежки, щедро пересыпанную собственными доводами. Учитывая, что почти после каждого моего слова женщины иронично перемигивались, говорила я что-то не то.

— Отстаньте вы уже от парня, миссис Бхатия, — в итоге обратилась к начальнице столичной полиции детектив Хартвик. — Любому очевидно, что дело вовсе не в нем.

Она, вероятно, считала своим первейшим долгом встать на защиту соотечественника. Хотя, судя по действиям Лестеров, Тайлеру не угрожало ничего кроме собственного идиотизма.

— Как замечательно вы строите теории, — тонко улыбнулась аристократка, весело сверкнув глазами. — Это особенно мило, учитывая очевидный недостаток информации. А вот Уильям утверждает, что мальчик пытался тайком прорваться в кабинет Дина. Наверное, он хотел оставить на столе декана шоколад в подарок.

Не сказать, чтобы рассказ о данном проступке Кая как-то особенно сильно смутил Блэр Хартвик, но все-таки заявление миссис Бхатия заставило иностранную полицейскую на пару минут примолкнуть, чтобы придумать новую стратегию ведения переговоров.

— Студенческие шутки всегда были и всегда будут, — чуть менее уверенно, чем до того, произнесла в итоге брюнетка. — Ничего особенного криминального в действиях Кая я все еще не вижу, мэм. Тем более, ни декан Бхатия, ни профессор Бхатия никаких обвинений не выдвигали. Почему, кстати?

Две противницы стояли друг против друга словно на театральной сцене и обменивались насмешливыми взглядами. Каждая считала, что победила именно она. И супруга нашего ректора, и иностранка испытывали от противостояния исключительно бездну удовольствия, и были в полном восторге друг от друга.

— Потому что Дин — добрый человек, он дал возможность мальчику раскаяться и не стал доставлять ему неприятности. Вот и все. Порой мой племянник даже чересчур добр и это приносит ему одни лишь неприятности.

Блэр Хартвик издевательски ухмыльнулась и склонила голову на бок, вперившись в миссис Бхатия испытующим взглядом. Мне бы стало не по себе, если бы кому-то взбрело в голову так на меня пялиться, однако начальница столичной полиции держалась как кремень и морального давления словно и не заметила.

— Думаю, миссис Ласлоу оспорила бы ваши слова относительно доброты профессора Лестера. Если бы выжила. Хотя для некромантов смерть — это же просто несущественное затруднение. Может, вылететь и пообщаться с профессором Эльзой Ласлоу по душам?

Сердце как-то странно ёкнуло, и я начала подозревать, что лучше бы этого вообще не слышать. Или наоборот… Но только бы дали до конца дослушать!

— А… — протянула миссис Бхатия. — Если бы я взялась говорить с покойной Эльзой Ласлоу, я бы не преминула пообщаться и с вашим приятелем. Пока живым. Кажется, его зовут Лиам Крайтон? Что-то мне подсказывает, что без него десять лет назад не обошлось.

Вот теперь между женщинами проскочила искра напряжения.

— Хватит уже игр. Я хочу осмотреть тело жертвы, миссис Бхатия.

Голос иностранки буквально звенел.

Я старательно вжималась в спинку стула, на котором сидела, и старалась не отсвечивать, чтобы слишком рано не выгнали. Эти две полицейские леди очевидно обсуждали нечто чрезвычайно важное, и не хотелось упустить ни единого слова.