Сергей Лукьяненко - Дозоры - Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор [сборник litres]

Костя покачал головой.

– Не вовремя? – оценив ситуацию, сказал Лас. – Извините, уже ухожу…

– Стой, – сухо произнес Костя. – Ты очень даже вовремя.

Лас застыл. Я не уловил приказа в голосе Кости, но он, похоже, был.

– Натурный эксперимент, – сказал Костя. – Гляди, как это делается…

Он сильно встряхнул дипломат, замки послушно открылись, чемоданчик раскрылся, и из него тяжело, солидно вылетела книга.

«Фуаран».

Переплет и впрямь был кожаный – серовато-желтый. И уголки заделаны медными треугольниками. А еще – затейливый замочек, не дающий книге раскрыться.

Костя поймал книгу одной рукой, с удивительной ловкостью раскрыл – будто не фолиантом в пару килограммов весом орудовал, а газету разворачивал. Выпустил дипломат, звонко грохнувшийся о бетон.

– Здесь в основном всякая лирика, – ухмыльнулся Костя. – Хроника неудачных экспериментов. Рецепт в конце… он совсем простой.

Свободной рукой Костя достал из заднего кармана джинсов металлическую фляжку. Отвернул колпачок – и капнул прямо на раскрытую страницу.

Чего я жду?

Что он собирается сделать?

Все во мне сейчас кричало – атакуй! Пока он отвлекся – бей в полную силу!

Но я ждал, завороженный зрелищем.

Капля крови исчезала со страницы. Таяла, исходила бурым дымком. А книга… книга начала петь. Давящий звук, похожий на горловое пение – вроде и человеческий голос, и нет в нем ничего осмысленного.

– Тьмой и Светом… – сказал Костя, глядя в открытые страницы. Он видел там что-то, недоступное мне. – Ом… Мриганкандата гаури… Аучитья дхвани… Моей волей… Мокша гаури…

Голос книги – у меня не было сомнений, что звучит именно книга, – стал сильнее. Заглушил голос Кости, слова заклинания – и русские, и те, древние, на которых был написан «Фуаран».

Костя повысил голос – будто пытался перекричать книгу.

До меня донеслось лишь последнее слово – опять «ом».

Пение прервалось на резкой, диссонансной ноте.

За спиной выматерился Лас. И спросил:

– Что это было?

– Море, – ухмыльнулся Костя. Нагнулся, поднял дипломат, спрятал туда и книгу, и фляжку. – Целое море новых возможностей.

Я повернулся, уже зная, что увижу. Прищурился, ловя зрачками тень собственных ресниц.

Посмотрел на Ласа сквозь сумрак.

Аура неинициированного Иного была совершенно явственной. Добро пожаловать в нашу дружную компанию…

– Вот так это работает на людях, – сказал Костя. На лбу у него выступили капельки пота, но он выглядел очень довольным. – Вот так.

– Так чего же ты хочешь? – спросил я.

– Я хочу быть Иным среди Иных, – сказал Костя. – Я хочу, чтобы все это прекратилось… Светлые и Темные, Иные и люди, маги и вампиры. Все станут Иными, понимаешь? Все люди на свете.

Я засмеялся:

– Костя… ты потратил две или три минуты на одного человека. Ты в ладах с арифметикой?

– Здесь могло стоять двести человек, – сказал Костя. – Они все стали бы Иными. Здесь могло стоять десять тысяч. Заклинание действует на всех, кто находится в моем поле зрения.

– Но все равно…

– Через полтора часа с космодрома Байконур стартует к МКС очередной экипаж посещения, – сказал Костя. – Я думаю, что космическому туристу из Германии придется уступить мне место.

Секунду я молчал, осмысливая его слова.

– Я буду тихо сидеть у иллюминатора и пялиться на Землю, – произнес Костя. – Как и положено космическому туристу. Я буду смотреть на Землю, размазывать по бумаге кровь из фляжки и шептать заклинания. А далеко внизу люди будут становиться Иными. Все люди – понимаешь? От младенцев в колыбелях и до стариков в креслах-качалках.

Сейчас он казался совсем живым. Совсем настоящим. Глаза горели – не вампирской силой, а обычным человеческим азартом.

– Антон, ты ведь и сам об этом мечтал, верно? Чтобы не стало больше людей! Чтобы все были равны!

– Я мечтал, чтобы все стали Иными, – сказал я. – А вовсе не о том, чтобы не стало людей.

Костя поморщился.

– Брось! Это все словесная эквилибристика… Антон, у нас есть шанс изменить мир к лучшему. Этого не могла Фуаран – в ее время не было космических кораблей. Этого не могут Гесер и Завулон – у них нет книги. А мы – мы можем! Я не хочу никакой власти, пойми! Я хочу равенства! Свободы!

– Счастья для всех, даром? – спросил я. – И чтобы никто обиженный не ушел?

Он не понял. Кивнул:

– Да, счастья для всех! Земля для Иных! И никаких обид! Антон, я хочу, чтобы ты был со мной. Встань на мою сторону!

– Это замечательная идея, – воскликнул я, глядя ему в глаза. – Костя, да ты молодец!