Сергей Лукьяненко - Дозоры - Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор [сборник litres]

– Даже так? – спокойно осведомился Семен. – Так серьезно?

– Именно так, Семен. У меня надежда только на одно: Темный пока сам толком не понимает своей роли. Вот и мечется. Наш единственный шанс – опередить его и лишить Когтя. Тогда шансы в принципе уравниваются.

– Но как его опередить? – не унимался Игнат. – Может быть, мне попробовать с ним поговорить, убедить? Я же хорошо уговаривать умею. Только найти бы его…

– Он не сможет сидеть без дела – Коготь жжет ему руки. Темный неизбежно объявится в Москве. – Гесер встал, осмотрел подчиненных, устало провел рукой по щеке. – Все. Отдыхать. Всем отдыхать.

И повернулся к Антону:

– Антон… Не отходи от Светы. Ни на шаг. И домой не стоит ездить – ни к тебе, ни к ней. Оставайтесь здесь.

– Хорошо, Борис Игнатьевич, – впервые заговорил Антон Городецкий. Он по-прежнему обнимал Светлану за плечи.

Через десять минут в уютной комнате для отдыха дежурных, где сейчас никого не было, Антон протянул опустошенной волшебнице плейер и наушники.

– Знаешь, – сказал он, – у меня есть что-то вроде игры. Там, на диске, очень много музыки. Разной. Я ставлю случайный выбор, но почему-то всегда выпадают нужные песни. Попробуй ты, а?

Светлана еле-еле улыбнулась и приняла наушники.

– Жми вот сюда.

Она нажала. Плейер мигнул зеленым глазком, раскручивая диск; лазер скользнул по трекам и остановился на одном из них.

– «Наутилус», – сказала Светлана, чуть сдвигая наушники. – «Падший ангел». Действительно, в настроение…

– Знаешь, – подчеркнуто серьезно сообщил Антон, – считай меня суеверным, но я не сомневался, что выпадет «Нау». Очень люблю эту песню.

– Давай слушать вместе, – попросила Светлана, усевшись на диван.

– Давай, – согласился Антон и мысленно поблагодарил человека, который изобрел наушники-бусины без дужки.

Они долго сидели рядом, обнявшись, у каждого в ухе звучал крохотный «Наутилус». Им было и горько, и хорошо втроем – ему, ей и падшему ангелу.

– А когда я вошел в здание аэровокзала, – говорил Шагрон, – там никого уже не было. Почти на входе, чуть правее, там, где багажный зал, только-только закрыли портал. Штаб Светлые уже свернули, я их еле чувствовал, на самой периферии. То ли грузились в машины, то ли уже отъехали.

– А Братья? – спросил Эдгар.

– А вот с этими вообще непонятно что. По-моему, кто-то из них погиб. Остальных Светлые иммобилизовали и взяли с собой.

– Зачем? – удивился Дениска, даже от кофе оторвался. – Почему они их на месте-то не почикали?

– Да ты что, это же Светлые! – даже растерялся от вопроса Юра. – Раз Братья сдались, то они их просто арестовали. Передадут Инквизиции, наверное… Садисты. Лучше бы сразу убили.

– По-моему, он все-таки ушел, – сказал Николай, бездумно поигрывая разряженным жезлом. Сила, еще совсем недавно заключавшаяся в жезле, за несколько мгновений растопила снег на посадочной полосе аэропорта, растопила и высушила. – А, Юр? Ты как?

– Когтя я не чувствую. Его нет в Москве.

– Но как он мог уйти? – Анна Тихоновна говорила, все время поджимая губы, и от этого становилась похожей на строгую школьную учительницу. – Из лап Гесера? Не верится мне что-то.

– Не знаю, – отрезал Юра. – Но там что-то произошло.

– А не мог он воспользоваться порталом? – осторожно спросил Эдгар.

– Порталом? – фыркнул Юра. – А ты можешь пользоваться порталом?

– С трудом, – признался Эдгар. – Силенок не хватает.

– О! – со значением сообщил Юра, неопределенно ткнув пальцем в потолок. – К тому же после стычки на бульваре наш герой напоминал выжатый лимон.

– Зато после стычки в аэропорту выжатый лимон напоминала волшебница Светлых, – невинно заметил Николай. – И пусть меня кто-нибудь попробует убедить, что она отдала силы добровольно.

– А в самом деле, – оживился Шагрон. – Если вдуматься, энергетическая картина событий во Внуково очень смахивает на вульгарный вампиризм. Все такое лиловое было…

Юра скептически покачал головой: