Сергей Лукьяненко - Дозоры - Ночной Дозор. Дневной Дозор. Сумеречный Дозор [сборник litres]

– И есть результаты?

– Есть. Час назад стало понятно, что Коготь либо уже в Москве, либо вот-вот в ней появится.

– Погоди, – снова встрял Толик, – стало быть, рецидивы браконьерства и немотивированной агрессивности Темных – это влияние Когтя?

– Вероятно.

– Но ведь первый случай произошел в субботу! – удивилась Тигренок.

Илья снова помассировал виски; теперь стало заметно, что он очень устал.

– Коготь – очень сильная вещь, Тигренок. Вероятностные нити тянутся далеко в будущее. А Темные подвержены влиянию черных артефактов сильнее, чем мы. Особенно столь древних артефактов. Вот мелочь и начала беситься…

– Если это очень сильная вещь, как же Инквизиция его прошляпила?

– Не знаю, – отрезал Илья. – Меня там не было. Но твердо уверен: все, что возможно осуществить, рано или поздно кто-нибудь осуществит.

– Наши идут, – невпопад заметил Гарик.

Действительно, приехал кто-то из хозяйственного отдела. Понятно зачем – увезти труп Андрея Тюнникова, в недобрый час сунувшегося в перехлест сил, до которых не успел дорасти.

– А этот Темный? – спросил наконец Антон. – Думаешь, он связан с похитителями?

– Не обязательно. – Илья мрачно наблюдал, как Тюнникова укладывают в черный пакет и застегивают молнию. – Возможно, отвлекает нас. Или может и сам не сознавать, что делает. Кстати, на это больше всего и похоже. Коготь командует им или тот, кто сейчас владеет Когтем. И Темный определенно стал сильнее со времени субботней стычки в подворотне на ВДНХ.

– Выходит, за ним нужно следить? – предположил Толик. – Если он связан с Когтем, он неизбежно выведет нас на похитителей?

– Если связан – выведет.

– А если нет?

Илья только вздохнул.

– У нас будут еще неожиданности и ЧП. И этот Темный снова будет маячить в пределах видимости. Непременно.

– Постой, – напрягся Гарик. – А если он предназначен Когтю?

– Вот этого я и боюсь…

Антон потряс головой. После событий полуторалетней давности ему некоторое время казалось, что уже можно назвать себя опытным и тертым дозорным. Сейчас же он снова ощутил себя подмастерьем среди виртуозов. И сознавать это было очень неприятно.

Зазвонил телефон – местный, гостиничный. Слышать звонок обычного телефона после трелей сотовиков было до странности непривычно.

– Алло? – Трубку снял Толик, послушал и повернулся к Илье: – Тебя. Это Семен.

Илья взял трубку, поднес к уху и сразу обвел всех цепким взглядом.

– По коням, ребята. Шеф уже в офисе.

Антон, чувствуя неясную усталость, подумал, что сейчас снова увидит Светлану. И снова ощутит, как пропасть между ними расширяется с каждой секундой.

Долго в ожившем офисе Дневного Дозора я не высидел. Стал задремывать на ходу, и меня просто направили отсыпаться. Я не возражал, потому что провел на ногах больше суток, и глаза просто слипались.

Я забылся под еле-еле доносящееся откуда-то пение Кипелова:

Проснулся я, когда осознал – меня зовут. Зовут, словно вампиры жертву. Еще не вполне очнувшись, я встал и нашарил на стуле одежду.

Зов был сладостным и манящим, он обволакивал, ласкал, подталкивал, ему невозможно, совершенно невозможно было сопротивляться. Он звучал то как музыка, то как пение, то как шепот, и в любой ипостаси он был совершенством, отражением моей собственной души.

И – как удар под коленки – толчок на следующую ступень.

Зов сразу перестал надо мной властвовать, хотя звучать не перестал. Я уронил брюки и мелко затряс головой.

Больно-то как…

Гипнотическая патока медленно вытекала из меня. Вытекала и проваливалась куда-то под пол. Отработанная Светлая энергия, потускневшая сила.

Я вдруг отчетливо понял, почему жертвы вампиров подставляют шеи с улыбкой на устах. Когда звучит Зов – они счастливы. Они всю жизнь шли к этому сладостному мигу, и жизнь по сравнению с ним – пуста и сера, как мир в сумраке.

Зов – это своего рода подарок. Освобождение. Только мне пока рано освобождаться.

Не знаю уж почему, но новое мое умение на этот раз заключалось в невосприимчивости к магическому Зову. Я его слышал, понимал, но продолжал полностью контролировать себя. Ну и понятно, отгораживал сознание от зовущего, чтобы тот не заподозрил, что жертва из сомнамбулы превратилась в охотника.

«В охотника? – переспросил я сам себя. – Хм…»

Значит, предстоит охотиться. Что ж, интересно.

Зов продолжал звучать.