Вадим Панов - Искажение [1-6 главы]

И с тех пор мир стал темнеть.

Не быстро, чтобы не смущать высших органиков, но неотвратимо, и сколько Бри себя помнила, вокруг постоянно становилось темнее, жёстче и злее. Мир безжалостно выворачивал обитателей наизнанку, бормоча: «Ну, потерпи, потерпи, обязательно станет лучше…» Но лучше не становилось. А после того как мимо Земли промчалась Проклятая Звезда, окунув планету в бурные потоки Ша, Отражение окончательно рехнулось. Показалось, что гнусная порча сожрала пыльное зеркало, отравила амальгаму ядом подлости и теперь кривляется с той стороны, показывая исключительно чудовищ.

Но это, как выяснилось, были цветочки…

Неожиданная и необъяснимая гибель Древних, которых Бри ненавидела всей душой, заставила мир покатиться в тартарары с удвоенной скоростью: баалы готовили войну, принципалы не мешали, о богах, после Битвы, никто не слышал, и остановить приближающийся Армагеддон оказалось некому.

Мир темнел на глазах, и особенно города, которые изначально Ша, потому что камень особенно красив во Тьме. Чернела даже Москва, хотя считалась одним из самых «органичных» городов, ибо местные принципалы традиционно держались с баалами на равных.

Раньше.

Теперь всё менялось, и Бри старалась держаться подальше от больших городов, предпочитая жить ближе к природе, благодаря чему накапливала больше сил и выглядела гораздо лучше, чем жители камня. Выглядела так хорошо, что молодой пограничник не удержался и с улыбкой спросил:

– Надолго к нам?

Спросил по-русски, позабыв, что держит в руке американский паспорт. А задумавшаяся Бри машинально ответила:

– На неделю.

Совсем без акцента. И они замолчали, глядя друг на друга.

– Я – журналистка, – улыбнулась пришедшая в себя женщина. – Прислали в командировку.

– Понятно, – пограничник улыбнулся в ответ, и из его взгляда исчезла подозрительность.

Всё-таки хорошая внешность – лучший аргумент для прохождения границы. А с внешностью у Бри всё было в порядке: среднего роста, с прекрасной фигурой, она обладала удивительно приятным, открытым лицом, располагающим к себе с первого взгляда. И влюбляющим в себя с первого взгляда. И не только влюбляющим: лицом Бри владела мастерски, могла одной лишь мимикой отогнать бандита или заставить судорожно забиться сердце закоренелого гомосексуалиста.

– Добро пожаловать в Россию.

– Я обожаю вашу страну, офицер.

Она улыбнулась и прошла через открывшуюся калитку.

Ей действительно нравилось бывать в Москве, но она ни разу не приезжала сюда без дела. Вот и сейчас её связывал контракт – странный, опасный, но необычайно выгодный.

Заказчик контракта пожелал остаться неизвестным, но это его право. Бри не знала, за что он так зол на грешников, но это тоже было его право. И её право. Бри ненавидела Первородных – без исключения, от всей души, и с радостью согласилась на контракт, от которого любой другой органик бежал бы со всех ног.

Авадонна знал, к кому обратиться.

«Как так получилось? Почему?!»

Чуть позже, задавая себе этот вопрос, Фёдор лишь качал в ответ головой, искренне не понимая, какая сила заставила его поступить именно таким образом, но в тот день происходящее казалось Горелову естественным.

Поэтому всё получилось само собой.

Как это бывает у нормальных взрослых людей.

Они долго разговаривали с Наиной за столиком кафе. Ну, как разговаривали: он изливал душу, она слушала, не перебивала и лишь изредка вставляла вопросы и замечания, мягко поддерживая беседу. Наина умела слушать, и в какой-то момент Фёдор поймал себя на мысли, что очень давно не выговаривался, не делился искренне тем, что накипело и наболело. Подумал, и ему стало хорошо. Как в тот момент, когда Наина взяла его за руку…

Так же хорошо…

Непонятно, почему…

Рассказ Горелов начал с самого страшного, прошептал: «Она хотела умереть! Честное слово! Сама направила нож себе в сердце! Но кто мне поверит?» Вздохнул, с трудом удержав в горле комок – при воспоминании о смерти Алисы ему хотелось плакать, – сбился и начал говорить о семье, о том, как ценит Оксану, детей и как боится их потерять. Потом вновь перескочил на Алису, назвал себя подонком и предателем, снова едва не заплакал, хотел заказать водки, но передумал и продолжил говорить.

Заказал чай.

И понял, что ему хорошо и тепло рядом с этой внимательной, понимающей женщиной, которая совсем не походила ни на Оксану, ни на Алису. Наина была яркой брюнеткой с коротким каре, которое идеально ей шло. Стройная, хрупкая, даже слегка угловатая, она относилась к тому типу женщин, которых Фёдор до сих пор не привечал, но чем дольше они сидели рядом, тем женственней казалась ему Наина. Горелов стал обращать внимание на лёгкую улыбку, которая то и дело скользила по её тонким губам, заметил бьющуюся на шее жилку – такую трогательную, нежную, но особенно ему понравились глаза Наины – блестящие, манящие и чёрные, отражающие мир в полумраке грёз…