Вадим Панов - Искажение [1-6 главы]

– У тебя тихо.

– Хорошие стеклопакеты, – объяснил Амон. – На самом деле здесь, в центре, можно сойти с ума от шума.

– У тебя тихо, – повторила женщина, не поворачивая головы. – Машины, голоса, шум города – проходящая ерунда. Кожура, которая легко слетает, открывая подлинную суть выбранного тобой места – здесь удивительно тихо.

– Поэтому и выбрал, – улыбнулся Кирилл, тоже посмотрев в окно, на едва видную среди деревьев колокольню церкви Всех Скорбящих Радости.

– Умеешь выбирать?

– Как видишь, умею, – подтвердил он и светским тоном осведомился: – Чаю?

– Может, позже.

– Бокал вина?

– Белое полусухое холодное.

– У меня как раз есть.

Амон вернул «12» в кобуру, бросил мотоциклетный шлем в кресло, сходил на кухню и вскоре вернулся с двумя бокалами. Женщина за это время даже не пошевелилась, продолжала смотреть в окно, но при его возвращении обронила:

– Спасибо.

И сделала малюсенький глоток.

– Твоё здоровье… – Амон выдержал короткую паузу.

– И твоё, – кивнула она. Глотнула вина ещё и заметила: – Ты не удивился, увидев меня.

– Я привык к вниманию женщин.

Ответ Ксану задел.

– Я не женщина, я ведьма, – сообщила она, впервые посмотрев на Амона.

– Знаю, – ответил он, усаживаясь в кресло. Шлем переместился на пол.

– Кто тебя предупредил?

– Скандал разрастается, – объяснил Кирилл. – К нам уже приходили ребята из Братства, так что твоё появление было вопросом времени.

– Я настолько предсказуема?

– Не ты – Гаап. Он явно хочет побыстрее избавиться от Ольгина. – Амон повертел в руке бокал. – Мне нравятся итальянские вина, насыщенные и ароматные… С ними могут сравниться только крымские.

– С Южного берега.

– Именно, – согласился Кирилл. – Вижу, наши вкусы во многом совпадают.

Ведьма помолчала, не понимая, для чего мужчина заговорил о винах, после чего продолжила:

– Гаап велел помочь Братству, но я… – Ксана передёрнула плечами. – Я не в настроении.

– Зачем же пришла? – Амон сделал вид, что удивился.

– Не хочу ругаться с Ястребиным, а визит к тебе позволит выиграть время и… подумать.

– Тебе есть о чём подумать?

– Что в этом удивительного? – подняла брови женщина. И тихонько рассмеялась: – А вдруг я решила, что настало время нам с тобой познакомиться?

Он выдержал её взгляд, прищурился и мягко ответил:

– Я не знаю своего настоящего имени.

– Не хочу называть своё, – помолчав, произнесла Ксана. – Оно мне противно.

– Имя или человек?

Бокал в её руке дрогнул. Едва заметно.

– Ты не сделаешь мне больнее, чем есть, – улыбнулась женщина. – Зря стараешься.

– Я пытаюсь понять, с кем говорю, – объяснил Амон, сделав глоток.

– С ведьмой.

– Ты ею не стала.

Этот удар она тоже пропустила – бокал дрогнул повторно, – однако ответить сумела жёстко:

– Откуда ты знаешь, кем я уже стала, а кем ещё нет?

– Читаю по глазам.

– Один из твоих талантов?

– Именно.

Она явно захотела вспылить. И так же явно передумала. Она разозлилась, но ухитрилась сдержаться. Несмотря на бахвальство, он всё-таки сделал ей больно, но то был не удар ножом, а надрез скальпелем, хирургическое вмешательство. Кирилл прикоснулся к кровоточащей ране, но показал, что хочет помочь.

И не жалость услышала в его голосе Ксана, а сочувствие.

И потому не стала бить бокал о стену, как захотелось, а поставила стекляшку на пол и вновь посмотрела Амону в глаза:

– Это я звонила прошлой ночью.

– Знаю.

– Мы не встречались.

– Узнал, когда ты заговорила.

– Хорошая память на голоса?

– Просто: хорошая память.

– А говорят, ты ничего не помнишь.

– Поэтому стараюсь ничего не упускать, – он тоже отставил бокал и подпёр подбородок кулаком. – Почему ты не попросила Гаапа сжечь прошлое? Почему не захотела всё забыть?

– Как ты? – скривилась женщина.

– Я забыл не по своей воле.

– Откуда ты знаешь?

– Я не знаю – я уверен.

– Хорошо быть в чём-то уверенным, – усмехнулась Ксана и резко вскинула подбородок, несчастная и гордая: – Я не хочу ничего забывать, Амон. Не хочу, чтобы эта красивая, сильная и самодовольная сука перестала испытывать боль. Не хочу, чтобы она перестала рыдать по ночам. Не хочу, чтобы она свыклась с тем дерьмом, в котором оказалась и научилась получать от него удовольствие. Не хочу, понимаешь? Пусть эта сука грызёт себя!

Ведьма отвернулась к окну, уставившись на колокольню.

– Как его звали? – тихо спросил Кирилл.

– Герман. – Сейчас Ксана не стала скрывать очевидное. – Его звали Герман, и рядом с ним я была счастлива, но гордыня и гнев затуманили мне голову… Я потеряла счастье, потеряла Германа и… потеряла себя. С тех пор я ни разу не была с мужчиной… по своей воле. Ни разу.