Александр Харламов - Время ведьм [СИ]

— Я сделаю это, ради Мишки, ради нас…

— Спасибо! — теплая рука женщины благодарно пожала мою вспотевшую ладонь, и в этом прикосновении я ощутил прикосновение всего Ковена ведьм.

— Пошли… — позвала меня теща, следом медленно побрели Красовская со Светой. Журналистка попытаалсь включить свой айфон, но тот отказывался снимать. Она громко ругнулась, потрясла его, постукала о ладошку, но нужного эффекта не добилась, когда наша печальная процессия обернулась на нее, то она виновата пожала плечами, угрюмо спрятав его в сумку.

— Опять никто мне не поверит… — опустила голову она, грустно улыбнувшись.

В бутусовом доме царила полумрак. Лишь там в большом зале, где слышались негромкие голоса, на каменных стенах играли отблески свечей и две тени. Мы не скрывались, даже не пробывали. В этом не было никакого смысла, Милана давно почуяла чужое присутствие.

Вошли в зал. Мишка стоял перед странной обезглавленной скульптурой, закрыв глаза. Его губы слегка шевелились, а лицо было бледное. Глаза впали и под ними образовались почти черные круги. Бедный сынок…Ему тяжело давалась такая сильная магия.

Милана торчала неподалеку. На ее губах играла зловещая ухмылка, а руки нетерпеливо перебирали край платья. Она явно волновалась, ведь до ее триумфа оставалось каких-то пару минут. Увидев нас, она ничуть не расстроилась. Улыбнулась и прижала большой палец к губам, призывая Мишке не мешать. Можно было бы броситься вперед, толкнуть сына, сорвать обряд, но я почему-то был уверен, что сделать это мне не удасться. Уж слишком спокойна была ведьма, слишком уверена, что даже наше присутствие ей не помешает.

— Начинай! — коротко скомандовала она сыну, и в тот же миг стена напротив него начала терять свои очертания, расплываясь туманом. Потом этот туман начал сворачиваться в тугую спираль, а после бешено крутиться, меняя цвета с синего на желтый и обратно, напоминая юлу. Раздался треск, бешено раскручивалось колесо времен. В нем мелькали лица, события, диковенные животные, планеты, звезды — это было что-то невообразимое, словно сошедший с ума бармен смешивал в дикий коктейль несовместимое.

— Хватит! — закричала Милана, что-то почувствовав. С громким хлопком портал исчез. Стена снова стала стеной, а перед глазами еще плясали разноцветные круги. Мишка упал на колени, тяжело выдохнув. Бедный ребенок— он держал и так вход открытым слишком долго. Светка бросилась к нему. Подбежала. Обняла. Погладила по чубатой головке, шепча на ухо что-то ласковое.

— Вот и все… — проговорила Милана, победно усмехаясь. — Ковен погиб! Теперь я — самая главная ведьма на Земле!

— Поздравляю, — хмуро кивнула Эльвира Олеговна, выбросив из рук бесполезный гребешок.

— А как насчет интервью? — улыбнулась Красовская, доставая свой айфон.

Милана презрительно скривила губы и прошла ко мне.

— Тебе не удалось меня остановить, товарищ Дворкин, — проговорила она мне зло прямо в лицо, обдав ароматом каких-то дорогих травяных духов.

— Да что ты говоришь! — притворно изумился я. — Глянь-ка назад…

Милана резко развернулась на пятках настолько быстро насколько позволили туфли на высоком каблуке. Позади нее стояли весь Ковен, все три великие колдуньи — живые и здоровые.

Алаида Шпиц держалась чуть впереди с грустью глядя на свою ученицу. Агрида не скрывала ненависти. Из-под ее синих губ медленно и натужно вылезали клыки, похожие на вампирьи. Агриппина подняла с пол гребень, выброшенный Эльвирой Олеговной.

— Этого не может быть… — расстеряно прошептала Милана. — Я видела, как Миша закрыл портал. Вы должны были сгореть в переходе…

— Видишь ли, моя дорогая, — хмыкнул я, ободряюще похлопав ведьму по плечу, — сын открывал и закрывал один портал, а за ним был другой. Ты его почувствовать никак не могла.

— Самоучка есть самоучка! — хрипло зарычала Агрида.

— Я ожидала от тебя большего, Милана, — укоризненно посмотрела на нее Агриппина.

— Ты разочаровала нас, малышка, — строгим учительским тоном произнесла Алаида, и эти слова прозвучали для Миланы, как приговор. Она это тоже поняла. Рухнула на колени и расплакалась, закрыв лицо руками. Она не просила пощады, понимая, что от настоящих ведьм ее ждать не приходится, но тем не менее хотела жить…

— Простите меня… — завыла она, раскачиваясь, как сомнамбула. — Простите! Умоляю…

Сердце моей жены дрогнуло. Она всегда у меня была такой. Вот и сейчас она поверила раскаянью ведьмы и вдруг произнесла: