Ольга Миклашевская - Люди под кожей [litres с оптимизированной обложкой]

Задумавшись, Дарья не успевает нажать другую кнопку, поэтому приходит в себя только под легкое «дзынь» одного из восьми лифтов, на котором она приехала на шестьдесят шестой этаж. Приходится выйти.

С виду – обычное офисное помещение. Да, кругом много стекла, мягких форм и широких белых столов, но в целом ничего, что бы кричало о том, что его хозяин не человек. Или, по меньшей мере, как Дарья, сверхчеловек.

Здесь отсутствуют двери и коридоры, поэтому под внимательным взглядом Андрея Каземирова спрятаться практически невозможно. Он стоит посередине открытого пространства и молча смотрит на Дарью, как будто ждал. Руки в карманах, на губах – кривая усмешка.

Таких, как он – молодых, успешных, привлекательных, – простая публика обожает. Их фотографии любят печатать крупным планом на обложках журналов о деньгах и успехе (а временами – и на женском глянце). Их деньги считают, их мечтают на себе женить, им смотрят в рот и ждут откровений. Только вот сейчас именно Андрей Каземиров ждет, пока Дарья соизволит объясниться.

Она начинает осторожно пятиться назад.

– Простите, пожалуйста, этажом ошиблась.

– Нет-нет, дорогая, оставайтесь. – Низкий, бархатный голос Андрея обволакивает невидимыми шелковыми нитями, постепенно оборачивая Дарью в невидимый кокон.

Он знает, кто она или нет?

– Я смотрю, у нас тут крайне интересный случай, – продолжает Каземиров, не дождавшись ответа. – А пастырь, я смотрю, даром времени не теряет.

– Вы знакомы с пастырем?

– О-о-о! – довольный возглас. – Еще бы я был с ним незнаком. Если не вдаваться в детали, я, можно сказать, его создал. Правда, не учел непостоянства человеческой натуры. Вот вы, дорогая, скажите, что вы думаете о сотруднике, который увольняется всего через каких-то полторы сотни лет после вступления в должность? Как по мне, абсолютное неуважение к начальству. На заре времен такого себе никто не позволял.

Дарья не понимает из сказанного почти ничего, но больше не двигается в сторону лифта. Возможно, это ее единственный шанс узнать правду о том, что с ней на самом деле произошло и где ей найти пастыря. Она и мечтать не смела, что все может оказаться настолько просто.

– Ладно, хватит болтать. Присоединитесь ко мне на чашечку чая?

Андрей не ждет ответа. Разворачивается на каблуках и устремляется в сторону небольшой встроенной кухни, которой, судя по всему, пользуется он один. Ловким движением достает с полки две фарфоровые чашки и мизинцем включает стильный чайник из прозрачного стекла.

– С сахаром или без? – как ни в чем не бывало интересуется Каземиров.

Дарья сглатывает и хриплым голосом выдавливает из себя:

– Без. – А потом добавляет: – Пожалуйста.

– Меня всегда поражала человеческая склонность к этим маленьким слабостям. Азартные игры, гаджеты, жирное, сладкое, скорость, страсти… Люди наслаждаются всем этим, потому что знают, что потом будут страдать. Как по мне, так довольно забавно.

Дарья уже видела Андрея Каземирова, на тех же корпоративных вечерах, к примеру, но лично они никогда не общались. Он всегда был окружен красивыми девицами, коллегами и партнерами в дорогих костюмах. Даже находясь с ней в одном помещении, он всегда был в другом мире, а теперь они вот так запросто пьют чай на шестьдесят шестом этаже «Подковы».

– Не стесняйтесь, берите. – Он пододвигает к ней хрустальное блюдечко с карамелизированными орешками. – Мне самому очень нравится, – говорит он и в подтверждение своих слов закидывает в рот пригоршню лакомства.

– Нет, спасибо.

Дарья чувствует себя идиоткой. Для того чтобы получить правильные ответы, нужно задавать правильные вопросы, а она даже не знает, какая именно информация ей необходима. Чашка приятно греет холодные руки, и мысли рассеянно расползаются по блестящему от чистоты офисному полу.

– Вы знаете, кто я? – наконец решается Дарья.

– Да, мне девчонки уже про вас доложили. Правда, забыли упомянуть, что сейчас вы скорее одна из нас, чем одна из них. – Каземиров смешно делает бровями, как будто им с Дарьей по пять лет и у них есть общие секретики. – Но не мне их винить. Чем больше времени проводишь среди людей, тем больше в тебе притупляются прежние способности. Но ничего, совсем скоро все вернется на круги своя.

Дарья торопливо ставит чашку с нетронутым чаем на маленький стеклянный столик, чуть наклоняется вперед и закрывает лицо ладонями. Через такую импровизированную стену сложно различить, что она пытается сказать.