Игорь Осипов - Охотники на попаданцев [оптимизирована обложка] [publisher - ИДДК]

Я поглядел, чтоб Ольга не была обнажённой, и осторожно скользнул в приоткрытую дверь, сразу же захлопнув за собой. Пальцы хотели повернуть язычок приспособления для опечатывания, но вовремя остановились. Теперь эту привычку придётся бросить.

Уже сбежав с лестницы, я закричал.

– Дневальный! Оповести всех! Полная готовность! Группе подготовить кирасы, надеть по дополнительной команде!

Коридор, подлестничная клеть и двор промелькнули перед взором одним разом.

– Где он? – только и спросил я, остановившись на пороге чёрного хода и быстро обернувшись.

– В городской больнице, – ответил Старый.

В тот момент, когда я прыгнул в автомобиль, дневальный, прибывший на смену Старому, но не успевший того сменить, уже открывал ворота. Утро выдалось прохладное, и выезжая со двора я пожалел, что не прихватил перчатки и пальто. Авто было крыто только тентовой крышей, и в бок задувал лёгкий ветер. Изо рта клубилось едва заметное облачко пара, а пальцы быстро онемели. И несмотря на то, что боли я не чувствовал, холод хорошо ощущал.

Я выжимал педаль контроллера электродвигателя до упора. Руль бил по пальцам, играя вместе с ямками и кочками. Несколько раз узкие колеса с шумом поднимали комья густой грязи из почти высохших луж.

Первый раз я радовался тому, что это не столичный Петроград, а маленький уездный городишко, где можно до любого места при желании доехать за неполный час.

Больница встретила меня серыми стенами, вытоптанными скрипучими ступенями и половцами, от которых эхо разлеталось звонко и далеко. Казалось, ты уйдёшь из этого заведения, а шаги ещё долго будут скакать от стены к стене безумным призраком, пытающимся докричаться до всякого, чтоб не шумели.

Постовая сестра милосердия только успела открыть рот, когда я опередил ее.

– Где его превосходительство?!

– Извольте сообщить, кто вы, – испуганная моим тоном, разродилась она требованием.

– Тайная канцелярия! Где господин барон?!

Сестра быстро открыла книгу и стала водить пальцем по строкам, щурясь и шевеля губами. Но ответила не она.

– Не шумите-с, – раздался рядом знакомый голос, – его превосходительство ждёт вас.

Я повернул голову, увидев Бодриковского адъютанта, хмурого и серого, как с перепоя дешёвой водкой, хотя я знал, что этот голубчик лишь изредка позволяет себе шампанского.

– Идемте-с, – продолжил подпоручик, протерев лицо ладонью.

Мне даже показалось, что в уголках глаз блеснули слезы, как у кисейной барышни.

Под растерянно-испуганный взгляд сестры мы прошли длинными узкими коридорами с их высоченными казёнными потолками, рождая эхо уже вдвоём.

Пришлось проскрипеть по лестнице на второй этаж и пройти ещё несколько поворотов и переходов между пристройками. При нашем появлении в конце коридора выпрямился по стойке смирно часовой, одетый в гимнастёрку, штаны-галифе и фуражку с козырьком. На ногах новые, хорошо начищенные сапоги. Серая, аккуратно свёрнутая солдатская шинель лежала на подоконнике.

Он поправил винтовку и с суровостью на лице оглядел нас обоих. Конечно, он узнал адъютанта, который наверняка был здесь с самой первой минуты, но порядок требовал проявить бдительность.

Дверь скрипнула, и мы вошли в большую светлую палату. В углу, на полу у стола разместилась сотовая радиостанция. Сам стол был завален бумагами. Их, видимо, принесли в спешке и не успели разобрать.

Барон лежал на большой кровати с резными ножками и спинкой. Под голову подложили не меньше трёх пуховых подушек. Ноги прикрывало стёганое одеяло. Причём, не казённое, а домашнее. Плечо барона было замотано бинтами, сквозь которые выступила свежая кровь.

– Заходи, – тяжело дыша, произнёс Бодриков. – Я знал, что ты примчишься.

– Что случилось? – спросил я, пододвигая к себе стул.

Барон отвернулся, посмотрел на окно, а потом кивнул в сторону двери.

Адъютант приоткрыл ее и высунул голову, где позвал часового.

– Любезный, иди, постой в начале коридора.

– А как же его превосходительство? – заартачился часовой.

– Тут два вооружённых сотрудника Тайной канцелярии. Он под надёжной охраной.

Часовой заскрипел новыми сапогами не хуже половиц, удалившись в указанном направлении.

– Они не имели намерения меня убить, – произнёс барон. – С двух шагов сложно промахнуться. А вот полицейскому исправнику повезло меньше. Ему влепили в голову три пули. И сдаётся мне, этот тот самый убийца, о котором говорил твой бродяга у химического завода.