Алексей Широков - Сафари [Author.Today]

Это же можно было сказать о каждом здании базы. Все они выстраивались в мощный оборонительный комплекс, спроектированный и построенный в виде пятиугольника с выступающими на углах бастионами. Между ними были устроены равелины. И те и другие возвышались более чем на двадцать метров над землёй и были оснащены дальнобойной артиллерией. Внешний слой обороны состоял из контргард и люнетов высотой пониже и с расположенными в них крупнокалиберными пулемётами и миномётными батареями. Всё это в купе позволяло сосредоточить огромную огневую мощь на каждом участке пространства перед базой.

И хоть подобное устройство крепостей, а ведь по сути это была именно звездообразная крепость, словно вышедшая из земных войн 17 – 18 веков, было морально устаревшим, и не могло противостоять современным видам вооружения, против нежити оно работало идеально. Это было доказано не раз и не два. За те сто пятьдесят лет, что Имперский корпус находился в Африке, база регулярно подвергалась осадам рейдов нежити, а однажды пережила и полноценное нашествие, опустошившее почти весь материк.

Почти двести дней продолжалась осада, пока объединившиеся силы всех рас и государств не вымели монстров назад в пустыню. Попытка углубиться в исконные владения немёртвых, оказалась чревата большими потерями, в том числе и аватар, которые безвозвратно гибли, оказавшись на территории Зиккуратов. К этому добавились разногласия между командованием войск различных государств.

Империя претендовала на лидерство, и единственная сохранившаяся база значительно этому способствовала. Однако СШГ с подчинёнными им странами и Чжунго выступили против, настаивая на совместном командовании, поскольку их экспедиционные войска имели большую численность, хоть и не имели такое количество магов в своём составе. В итоге, это послужило одной из причин того, что объединённой армии пришлось отступить, оставив нежити её прежние территории.

Земли Африки были поделены и перешли под патронаж стран – участниц освободительного похода. Местные жители, бежавшие перед лицом нашествия, вернулись, образовав новые государства, границы которых удивительным образом совпадали с территориями опекаемыми определёнными странами. Кстати, надел получили даже эльфы, отправившие свой экспедиционный корпус, усиленный различными химерами. Они оказались практически незаменимы при зачистке бывших городов и в джунглях. Засекая затаившуюся нежить с точностью до метра, химеры сохранили огромное количество жизней бойцов, после чего большая тройка – Империя, Чжунго и СШГ, высказались за выделение территорий в районе земного Мозамбика.

Но судьба соотечественников Саи в данный момент меня мало волновала. Точнее не волновала совсем. В отличие от самой девушки и двух, уже можно было сказать это не лукавя себе, дорогих мне, невест.

Шёл третий день с момента возвращения группы. И фактически первый, когда нас, наконец, оставили в покое. Сразу по приезду, ещё не успев помыться и почистить технику, мы попали в оборот к командованию и многочисленным дознавателям от проверяющих, допытывающих у нас каждую мелочь. И хоть их подпустили уже после того как мы написали и сдали рапорта, а затем ещё раз пять повторили их слово в слово своему начальству, эти акулы кодекса пытались придраться к каждому слову. Ну и конечно поток каверзных вопросов, типа “Как по вашему, допустил ли командующий группы, майор Роман Иванович Пущин, ошибку в планировании операции?”, или “Была ли возможность не допустить гибели бойцов, в связи с ошибкой командования?”.

Последний вызвал у меня почти ощущаемую материально злобу и желание дать дознавателю в морду. Видимо почуяв это, тот мигом свернул допрос, но, паскуда, попытался подсунуть протокол, в котором мои ответы толковались так, как это было нужно ему. И вот тут от разбитого лица, его спас лично начальник разведки корпуса Черкасский, присутствующий при этом. Получив приказ идти в свою комнату и решив не ссориться с непосредственным начальством, я лишь зыркнул на лощённую морду гостя из столицы и вышел, плотно прикрыв дверь.

Судя по последней фразе — “Милостивый государь, потрудитесь объяснить…”, в исполнении Черкасского, тому сейчас предстояли не самые лучшие полчаса в его жизни, а скорее с точностью до наоборот. Полковник был человеком въедливым, любящим докопаться до самой сути, к тому же горой стоял за своих подчинённых, хоть и не терпел среди них разгильдяйства и небрежения в службе. А разносы устраивал именно так, предельно вежливо, спокойным тоном, но вот все кто к нему попадал, как один уверяли, что лучше б он в морду дал.