Елена Гуйда - Демон и Фиалка [СИ]

Ветер гнал красный, раскалённый песок по пустыне, словно волны по морю. Только шелест этот был тихий, едва различимый, и обманчиво мягкий. Огненные пески кишат мелкими демонами и собирателями падали. Но теперь мне плевать.

Горячий воздух искажал магические потоки и обманчиво мирную реальность. Три красных солнца светили с разных сторон, путая случайно забредшего в эти места демона. Не зря обитатели Хаоса не очень любят пески.

Зато для меня они родные.

Даже не я их знаю, а они меня. И как бы то ни было, Огненные пески помнили и чувствовали, что за кровь течет в моих жилах. Кровь Повелителей, а не рядовых демонов.

Песок полз по черным брюкам, прожигая в них мелкие дыры. Он требовал моего внимания, но сейчас было не до него.

— Мне нужен Ильмарион! — процедил я сквозь зубы, чувствуя, как рвётся вместе со злостью наружу и моё пламя.

Мгновение, песок осыпался к моим ногам. Замерли волны и ветер, наметающий барханы. А после ринулись мне навстречу, словно я сам, разрезая пространство на неимоверной скорости, приближался к своей цели.

На деле, это Огненные пески несли её ко мне. Не просто показывали, а ещё и привели меня к Ильмариону.

Кто бы сомневался, что он придет сюда?

Именно отсюда вс когда-то началось. Наше с ним противостояние, растянувшееся на века, и даже тысячелетия.

Именно здесь состоялся первый наш бой.

Тогда я думал, что это конец нашей вражде. Но нет. Это было только начало.

Идеально ровная долина из черного стекла, не отбивающего, а поглощающего свет трёх солнц. Здесь я поставил брата на колени. Доказал, что сильнее.

Нужно было не оставлять его в живых. Сглупил. И не подумайте, совершенно не потому, что мне стало его жаль или я пощадил его. Тогда я просто не видел смысла. Не видел в нем угрозы.

А зря.

Наверное, не стоило быть столь самонадеянным. Хотя, самонадеянность постоянно играет со мной злые шутки.

Я сделал шаг вперед, оставляя позади песок. Стекло ответило тихим, дрожащим звоном.

Оно тоже помнило. Тот день — точно такой же, как миллиарды других в этом месте. И ожидало сегодня чего-то подобного.

Чуть в стороне у навесных скал раскрыла своё зёв пещера Проклятых душ. Одно из самых мощных средоточий темной магии во всех мирах.

Не удивлен, что он выбрал это место. Оно связывает любую светлую силу, но не поглощает, как пещеры Ветреной пустоши или каменные истуканы Огненных песков, а концентрирует. Здесь сила не растечется, не растает в пространстве, как это было с Ирен на земле. Земля всегда стремится забрать то, что дала. Лишь бы не отдать таким, как мы. И сейчас я понимал, как это правильно. Справедливо.

Все же долгая жизнь чему-то да учит. Но вряд ли Ильмариону эти знания помогут.

Я не спешил, но и не задерживался.

Какая все же оглушающая тишина царила в этом месте. Наверное, она и позволила издалека расслышать голоса. Ильмариона и её — Сони.

Сердце сжалось, но, в то же время, я был рад, слышать её голос. Пусть и злой, как никогда ранее. Пусть напряженный и звенящий. Но сильный. Не такой, как был у Ирен.

— Ты монстр! Заберёшь мою силу, но так и останешься Бездушным монстром! — Я улыбнулся. Зря она старается. Возможно, меня бы и задели такие слова. Да и то лишь от недавнего времени.

Ильмариона — вряд ли.

— Ты предпочитаешь монстров с душой? Увы, в Аду больше таких не водится, с тех пор, как изгнали твоего ненаглядного.

Я скрипнул зубами. Больше этого слушать не было никакого смысла совершенно. Потому без промедления вошёл в пещеру.

— Ну, что ты, Иль! Я ради тебя преодолею любые преграды. — Мой голос был напряжён, а тон насмешлив. Ничто не отражало той тоски и… боли? Что сжала сердце, когда я снова увидел Соню, распластанную на жертвеннике.

У меня ещё будет время предаваться отчаянью. После. Для этого у меня будет целая вечность.

В нос ударил резкий запах гари, копоти и зловония. И в тот же миг тело содрогнулось от кашля. Голова закружилась. В груди мощными толчками растекалось жжение. Пересохшими губами я хватала воздух, стараясь отдышаться, но тщетно. Лёгкие сжались, будто от ожога, а к горлу подступила тошнота.

Ощутила под собой жёсткую тёплую поверхность. Рванулась вверх. Безуспешно. Руки и ноги оказались надёжно закреплены. Затёкшими пальцами ощутила шершавую поверхность. Что это? Камень? Чёрт возьми! Где я?!

Распахнула веки — и тут же нахлынула боль. Тупая, ноющая. Голову будто сжали в тисках. Сквозь зыбкую пелену различила прямо над собой свод пещеры, объятый языками пламени. Огонь волнами облизывал камень, цепью струился вверх и таял в неизвестности. Медленно повернула голову влево. В пронзительном ярком свете огненной реки, струящейся по потолку, вырисовывалось моё ложе — огромный круглый камень, очерченный странными, горящими как тысячи угольков, буквами. Вокруг — никого.