Андрей Васильев - Хранитель кладов [СИ litres]

– Поставщиком чего? – уточнил я. – Только не говори, что шаурмы.

– Не валяй дурака, Валера, – попросила ведьма. – Все ты понял. Через палатку аджина много разных вещичек проходит, потому что те, кому надо, знают, куда можно принести то, что ни в одной скупке сроду не примут. Принести и продать за вполне приемлемую цену. Причем без каких-либо вопросов.

– Теневой рынок, – криво улыбнулся я. – Прямо тайны мадридского двора, часть вторая, том первый.

– Ой, да ладно, – в тон мне ответила ведьма. – Будто в других местах как-то иначе дело обстоит. Есть скупщики, есть тот, к кому стекаются самые интересные приобретения. А теперь этот «тот» взял и личный адрес тебе продиктовал. Ты, Валера, ему нужен, это понятно, но вот только в качестве кого? Явно ведь не равноправного партнера, очень у вас весовые категории разные. А теперь призадумайся, сколько у него таких, как ты, в подручных перебывало? И почему он до сих пор жив, а они все нет? Потому прошу тебя, даже на вопрос «Может, чашечку кофе?» отвечай «Мне надо подумать».

– Эдак он меня за идиота примет.

– Не вижу противоречий, – ведьма снова лихо крутанула руль. – Если бы не твои не сильно выдающиеся умственные способности, помноженные на неумение ориентироваться в лесу, то мы бы сейчас оба спали, причем каждый в своей кровати, а не ехали бы к тому, кого надо седьмой дорогой обходить.

Машина резко остановилась, навигатор довольно пикнул и сообщил:

– Вы прибыли по указанному адресу.

Надо заметить, что Карл Августович довольно неплохо устроился в плане проживания. Остоженка, старый жилой фонд, высокие потолки, подъезды, в которых гуляет эхо и ощущается ушедшее Время.

Кстати, до моей работы отсюда рукой подать. Разве зайти потом, занести тортик к утреннему чаю моих кумушек, выпросить все же еще недельку отпуска? Вдруг Розалия сегодня в благодушном настроении?

– Даже если я тебя задолбала, повторю: меньше говори, больше слушай, – Стелла пискнула брелоком. – Лучше всего ешь. Когда ты жуешь, тогда вероятность очередного глупого поступка снижается.

Мне кажется, или она нервничает? А может, и вовсе боится?

Да нет, вряд ли. Воронецкая, конечно, штучка та еще, но трусость – это не про нее.

– Думаю, для начала следует выпить кофе, – именно этой фразой встретил нас Карл Августович, затягивая пояс красного длинного домашнего халата из числа тех, которые можно увидеть в старых советских фильмах. – Крепкого черного кофе. Валерий, Стелла, вы как насчет моего предложения?

– Мне надо подумать, – пробормотал я, снимая кроссовки.

– Мы за, – на щеках ведьмы вдруг появился румянец. – Особенно если к этому напитку у вас найдется бутерброд с сыром.

– Что-нибудь отыщу, – пообещал ей антиквар. – Проходите на кухню. В комнаты не зову. Я, знаете ли, холостяк, потому привык, что у каждой вещи есть свое место. Мне это кажется гармонией, всем же остальным – редкостным кавардаком.

– Всем остальным – это женщинам? – уточнила Стелла лукаво, после чего антиквар несколько раз хлопнул в ладоши, признавая ее превосходство.

Кофе, крепкий, ароматный и сладкий, разогнал сонную хмарь, оккупировавшую было мою голову, я ощутил, что сердце начало биться чуть сильнее, и вернулась ясность мысли.

– Насколько я понимаю, ваш визит, как и столь ранний звонок, еще вчера в планы не входил? – уточнил антиквар, как только Стелла дожевала второй бутерброд. – Что же изменилось?

– Ситуация, – ответила девушка и взяла эклер из вращающейся пирожницы. – Ночь для нас – время принятия решений, вам ли не знать.

– Хотелось бы деталей, – закинул ногу на ногу старик и качнул домашней туфлей.

– Нет проблем, – покладисто согласился я. – Меня нынче чуть не сделали продуктом питания.

– Это как? – сдвинул седые брови Карл Августович.

– В прямом смысле. Приперлась клыкастая девица, идентифицированная как «вурдалачка», просила пустить ее внутрь. Обещала, что мучаться не буду, вроде как просто усну и все. Усну и буду видеть сны.

– Как любопытно, – на лице антиквара обозначились скулы, как мне кажется, он был если не в бешенстве, то в гневе точно. – Невероятно любопытно.

– Не совсем согласен. – Я глянул на гущу, оставшуюся на дне чашки. – Любопытного мало. Скорее жутковато. И, самое скверное, я к подобному был не готов. Человеку, если надо, я челюсть на сторону быстро сверну, но с нежитью такой фокус не пройдет. И кол осиновый, оказывается, ей не сильно страшен. Хотя у меня и кола не имелось…