Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

— Это меч Ливви, — сказал он. Он не звучал раздраженным — больше задающим вопрос, словно не был уверен, почему Джулиан нарисовал его. Сердце Джулиана пропустило удар.

— Я пытался подумать о том, что лучше бы символизировало ей. Тай дотронулся до золотой подвески на его горле.

— Это всегда заставляет меня думать о Ливви.

— Это … это хорошая идея, — Джулиан прижался к центральному островку. — Тай, — сказал он. — Я знаю, что меня не было здесь для тебя после смерти Ливви, но я здесь сейчас.

Тай взял неиспользованную кисть. Он пробежал пальцами по ворсинкам, дотрагиваясь ими до кончика каждого пальца, словно был потерян в этом чувстве. Джулиан ничего не сказал: он знал, что Тай думал.

— Это не твоя вина, — сказал Тай. — Инквизитор отослал вас.

— Моя это вина или нет, я всё ещё отсутствовал. — сказал Джулиан. — Если ты хочешь поговорить со мной о чём-то сейчас, я обещаю выслушать.

Тай посмотрел вверх, его краткий серый взгляд, словно лёгкое касание.

— Ты всегда был здесь для нас, Джулс. Ты сделал всё для нас. Ты управлял целым Институтом. — Я… — Теперь моя очередь быть здесь для остальных из вас, — сказал Тай и положил кисть обратно. — Я должен идти. Мне нужно встретиться с Китом.

Когда он ушёл, Джулиан сел на табуретку, придвинутую к чистому мольберту. Он смотрел, не видя ничего, вперёд себя, слушая, как слова Тая эхом отдаются в голове. Ты управлял целым Институтом. Он подумал о Горации, о решимости Горация, чтобы весь мир Сумеречных Охотников видел, как он говорит с Неблагим Королём. Он не понимал, почему до этого. Без его эмоций, он не мог понять причины Горация. Сейчас он понимал, и он знал, что это было ещё более необходимым, чем он верил, чтобы остановить его. Он подумал о старом офисе Артура, о часах, которые он проводил там на рассвете, составляя и отвечая на письма. Вес Институтской печати в его руке. Эта печать была в офисе Алины и Хелен сейчас. Они взяли всё, что могли, из офиса Артура, что могло помочь с их новой работой. Но они не знали о секретных отделениях в столе Артура, а Джулиана не было здесь, чтобы сказать им.

Ты управлял целым Институтом.

В этих отделениях были аккуратные списки имён, которые он сохранил — каждый важный житель Нижнего мира, каждый член Совета, каждый Сумеречный Охотник в каждом Институте. Он выглянул в окно. Он чувствовал себя живым, энергичным — не абсолютно счастливым, но обнаружившим цель. Он закончит свою художественную работу сейчас. Позже, когда все уснут, настоящая работа начнётся.

Глава 26

Движение в воздухе

Стук. Стук. Стук.

Эмма с молниеносной быстротой перекидывала и метала один за другим сбалансированные ножи: сверху, сверху, в сторону. Они прорезали воздух и врезались в цель, нарисованную на стене, а их рукоятки дрожали от кинетической силы. Она наклонилась и схватила еще два из груды у ее ног. Она не сменила свою майку и джинсы на тренировочную одежду, а потому была вся мокрая от пота, а ее распущенные волосы прилипли к ее шее. Ей было все равно. Как будто она снова вернулась в то время, когда она еще не поняла, что влюблена в Джулиана. Время, когда она была полна ярости и отчаяния, и ее всецело занимала смерть ее родителей.

Она бросила следующие два ножа, лезвия скользили по ее пальцам, их полет был плавным и строго контролируемым. Стук. Стук.

Она помнила дни, когда она бросала столь много бо-сюрикенов, что ее руки трескались и кровоточили. Сколь много этой ярости было связано с ее родителями — так как она знала, что ее там было много, — и сколько было из-за того, что она держала двери своего сознания плотно закрытыми, никогда не позволяя себе осознать, чего она хочет и что могло бы сделать ее по-настоящему счастливой?

Она взяла еще два ножа и отвернулась от цели, тяжело дыша. Невозможно было не думать о Джулиане. Теперь, когда заклинание было с него снято, она почувствовала отчаянное желание быть с ним, смешанное с горечью сожаления… сожаления о сделанном в прошлом выборе, сожаления о потерянных годах. Она и Джулиан оба отрицали очевидное, и посмотрите, чего это им только стоило. Если бы кто-либо из них смог признаться в том, почему им не стоит быть парабатаями, им бы не пришлось разлучаться. Или же быть изгнанными от всего, что они любили.

Любовь сильна, и чем больше вы вместе и позволяете себе чувствовать, что любите, тем сильнее она будет становится. Вы не должны прикасаться друг к другу. Не разговаривайте друг с другом. Старайтесь даже не думать друг о друге.